Глава 23. Правда
Глаза слезились от яркого света, пыталась поднять ладони, чтобы закрыться, но не вышло — руки оказались привязаны. Последние события пронеслись в голове, и спустя пару мгновений я уже пыталась оглядеться, раз уж не вышло принять сидячее положения. Нет, этого не может быть! Вокруг снова белоснежные больничные стены, ошибиться нереально. Нас поймали и вернули?! Но я же своими глазами видела, как падает башня!
— Успокойтесь, успокойтесь, пожалуйста, все в порядке, — засуетилась рядом незнакомка в медицинском костюме, сжимая и слегка поглаживая мои плечи. — Вы в клинике на Фрунзе, все хорошо, вам вкололи обезболивающее, оно уже должно подействовать.
Значит, я не в «Ариадне», а простой больнице. Немногим легче, мое местоположение вычислят в два счета. Но пока, судя по всему, этого не произошло. Значит, есть некая фора.
Голос отказался слушаться, я закашлялась, но все же выговорила:
— Где Арсен?
— В соседней палате. Не переживай за него. Тебе стоит успокоиться, милая, сейчас вправим кость, и все будет хорошо.
Я проследила за ее взглядом. Левая рука была покрыта ровным слоем уже запекшейся крови, но видимых ран не наблюдалось. Наверняка просто успели затянуться. Выпирающая кожа ниже локтевого сгиба свидетельствовала о сложном переломе. Что ж, не первый в моей богатой биографии.
— Странный перелом, — между тем произнесла извиняющимся тоном женщина.
— У меня хороший обмен веществ, — что я несу?
— Дело не в этом. Он должен быть открытым, рентген показал, что без разрывов покровов не обошлось. И кровь, опять же.
— Я…
— О, прости, к чему это я. Не думай об этом! — она обошла кровать и нажала несколько кнопок. — Сейчас ты уснешь, а проснешься уже здоровой!
Увы, это невозможно, уснуть я не могу. Первое время ученые садисты чем только не пытались меня усыпить, ничего не вышло. И обезболивающее мой уникальный организм не воспринимает от слова совсем. Я шевельнула здоровой рукой, привязанной к кушетке, и вздохнула. Понятия не имею, как объяснить это заботливой докторше.
— Что такое? — пробормотала та про себя, и уже громче: — Мне сообщили, что не смогли считать данные с твоего чипа. Вероятно, он был поврежден.
Да, его сунули повторно сразу же, как только я оказалась в компании. Высокомерие Игоря не мешало его мнительности и любви к перестраховкам. В некоторых случаях.
— А сколько тебе лет, дорогая? — продолжила ничего не значащий допрос женщина.
— Двадцать пять, — первая цифра, которая пришла на ум. Не говорить же настоящий возраст. В самом деле!
— Отлично, совсем взрослая, — вопреки заявлению, она разговаривала словно с ребенком. — И где же ты родилась?