Оставалось буквально пару метров, но Люси не было видно. Страх окутал Эндрю, он знал, по крайней мере, так говорили все, что за переливающейся стеной только смерть. Рассмотреть, что находится позади нее, не получалось, стена была очень плотной и яркой, ничего не было видно за ней. Но Эндрю поразил этот величавый вид, он постепенно приближался, насколько она красива эта стена смерти. Свечение от стены он чувствовал и видел на своей одежде, покровах: они были перекрашены в малиновый цвет, переливающийся в такт с куполом над головой. Город, капсулы, улицы, люди – всё это было всегда и вокруг него примерно в одних оттенках и красках – серых и печальных. Купол же издавал странный и пульсирующий, томный и глубокий гул, переливался невиданными Эндрю ранее цветами, описания которым он не мог подобрать. Продвигаясь медленно вперед, белый хирург на отдыхе то, поднимая голову вверх, разглядывал загадочную стену, то опускал вниз, чтобы не сбиться с пути и просто не ослепнуть. Следы кончались.
Последний метр. Эндрю оглянулся через плечо. Позади около восьми километров пути по снегу, где-то вдалеке стояли капсулы-дома, напоминающие с этого ракурса, с края их маленького микромира, стоящий на рельсах состав грузового поезда – только в каких-то вагонах свет горел, а в каких-то – нет. Так как рабочий день закончился, то деловой центр в конце этого «грузового состава» больше был похож на огромную, величавую, окруженную скалами гору, устремленную вершинами в серые небеса. Поезд будто бы входил в туннель, пробуренный в этой скале, и выходил с другой стороны, разрастаясь в разветвлённую сеть улиц.
«Мяу», – послышалось где-то слева от Эндрю, с той стороны, куда он не смотрел. Взгляд резко метнулся в ту сторону, откуда послышался звук.
– Люси, зачем ты сюда убежала, я же тебя потерял, – проговорил неодобрительно и раздосадовано Эндрю.
Люси сидела недвижимо в углублении высокого сугроба, который, видимо, сама и сделала. Торчала только её голова, иногда подпрыгивал хвост, которым она крутила. Она будто спряталась от мира в снежном окопе, а за ним воевал снег с ветром. Эндрю аккуратно, переставляя ноги, промокшие насквозь, подошел ближе, насколько это было возможно. Поднялся сильный ветер. Он продувал насквозь комбинезон, залетая, казалось, в каждый карман и каждую складку одежды. Обратный путь предстоял, очевидно, нелегкий.
Рядом с Люси валялась какая-то железная штуковина в изолированной оболочке. Эндрю подошел к Люси и хотел было взять ее на руки, как вдруг из внутренних динамиков устройства, что лежало рядом, стали слышны какие-то пиликающие звуки. Оболочка, которой было покрыто устройство, растворилась в воздухе. Люси не очень-то и хотела прыгать на руки к хозяину, которые он моляще протянул вперед, как бы приглашая её «на борт». Когда Эндрю приблизился еще ближе к кошке, на передней панели странного овального устройства вдруг загорелась приборная панель. Некоторое время они переливались в такт звуковому сопровождению, после чего всё резко прекратилось.