Он требовал отдать ему ключи и впредь, без команды Центра не покидать палату самостоятельно. В противном случае Куратор грозился сообщить в Центр о моём несоответствии и потребовать другого исполнителя. В ответ, я напомнил ему кем являюсь, что я ему не мальчик на побегушках, а между прочим майор, что всё что я делаю, идёт в пользу операции, ведь только так можно втереться в доверие к объектам. И вообще я не собираюсь отдавать ему ключ, а если хочет, пусть попробует отобрать. Хочет сообщить в Центр? Да пожалуйста! Только пусть он зарубит на своём конопатом лбу, что если уж в Центре решили привлечь к операции меня, то вряд ли поменяют своё решение, а по шапке он гарантированно получит. Кстати, а кто он по званию? Не хочет говорить, ну и не надо…
На этой ноте и закончился наш последний разговор.
***
Итак, я заканчивал набирать в голове девятую страницу отчёта, одновременно мусоля страницы журнала, когда услышал, что Вождь подзывает к себе Поэта.
– Саша. Подойди сюда, я тебе что-то покажу! Вот смотри…узнаёшь, кто это?
Я навострил уши. По всей видимости, он демонстрировал видео, на котором присутствует некая, знакомая Саше личность. Но кого же может знать Поэт, живший больше двух веков назад?
– Кто это? – спросил Саша.
– Это наш Буба! – задорно ответил Вождь.
Я сразу же понял, что речь идёт о моей персоне и Вождь демонстрирует какие-то видеофакты, связанные с Борисом Борецким.
«Буба…Буба…Почему Буба? Скорее всего это прозвище Борецкого. Возможно этим именем его величали в ближних кругах. Если это моя кличка, я должен немедленно на неё среагировать, иначе…»!
Я хоть и с опозданием, но вздрогнул, приподнял голову над подушкой и повернулся в сторону Вождя. Ну да…я тут же напоролся на этот волчий взгляд подчёркнутый планкой планшета. Он следил за моей реакцией, пытался заманить меня в ловушку. Не вышло!
«Ну что-ж…один-ноль в мою пользу!».
– А кто этот…как вы изволили выразиться…Буба? – спросил Поэт, который не заметил моих телодвижений.
– Буба…это твой новоиспечённый друг! – Вождь небрежно махнул рукой в мою сторону, будто указывал на неодушевлённый предмет.
Интересно, а в школе Марксистов Ленинистов преподавали правила этикета? Известно ли ему, что неприлично называть присутствующего человека в третьем лице, что нельзя обсуждать его с другими, не приглашая к разговору. Хотя…я был больше, чем уверен, что он знает. До партийных университетов, была ещё и семинария, а это заведение в то время было престижнее любого колледжа. Вождь намеренно втаптывал меня в грязь.
Я уже было хотел подойти к собеседникам, чтобы напомнить, что речь вообще-то идёт обо мне, но вовремя понял, чем это закончится. Одним своим взглядом Вождь вернёт меня на кровать.