– Понятно, – кивнула девушка.
Она хорошо знала, что некоторые люди, почувствовав недомогание, становятся весьма капризными. Её бывший сосед, бравый полковник в отставке, который как-то раз в одиночку скрутил во дворе трех хулиганов, если ему вдруг случалось чихнуть больше четырех раз подряд, собирал вокруг себя всю семью и слабым голосом раздавал им последние указания. Он скорбно закатывал глаза, отодвигал руку жены со стаканом воды и аспирином и с мукой в голосе говорил : "Ничего не нужно! Не утруждайте себя, и дайте мне спокойно умереть!" Катя каждый раз добросовестно осматривала "умирающего" по просьбе соседки и, ничего не обнаружив, рекомендовала обильное питье, витамины и покой, но как-то раз, вытащенная из постели в три часа ночи по очередной ложной тревоге, не устояла перед искушением и предложила: "И то правда. Давайте дадим человеку спокойно умереть.” Не ожидавший от доктора такой подлости полковник выпучил глаза и издал совершенно здоровое, громкое и возмущенное “Чего-о-о?” После этого случая Катю к нему приглашать перестали.
Девушка подхватила поднос обеими руками и поспешила в библиотеку. Дверь была закрыта, и она постучала в нее ногой.
– Мде дисего де дуздо, уходиде! – раздался в ответ гнусавый голос.
"Ему ничего не нужно, – усмехнулась про себя Катя. – С таким-то насморком!"
Библиотечная дверь открывалась наружу. Поскольку руки были заняты, девушка изловчилась и поддела дверную ручку ногой.
– Нужно, – уверенно сказала она, открывая проход. – Вам просто необходим горячий чай с медом!
Она вошла внутрь и, не обращая внимания на невнятные протесты родственника, поставила поднос на стол. Борис Андреевич, нахохлившись, сидел за компьютером и выглядел действительно неважно. Из под влажного полотенца, обмотанного вокруг головы, на девушку смотрели слезящиеся глаза под толстыми стеклами очков. Шея, подбородок и даже рот старшего Бакчеева были укутаны толстым шерстяным шарфом, над которым торчал только нос. Он поминутно чихал, кашлял и кутался в свою домашнюю куртку и плед.
– О-о-о-о! – сочувственно протянула девушка. – Где же вы так простудились? Давайте я ваше горло посмотрю?
– Нет! – гневно прохрипел родственник, прикрываясь от нее руками. – Я же сказал Нонне, чтобы ко мне никто не заходил!
– Хорошо, хорошо, я уже ухожу, – поспешно отступила назад Катя. – Но чай выпейте обязательно.
Борис Андреевич нехотя кивнул и придвинул к себе чашку.
– Больсе попдосу бедя де беспокоить! – прогнусавил он из-под шарфа.
– Не буду беспокоить, – покладисто согласилась девушка и повернулась уходить.