— О чем ты, что я сделал для тебя?
— То, как ты противостоял своим братьям, когда никто больше не хотел помочь спасти меня.
Он пренебрежительно махнул рукой.
— Ах, это. В этом нет ничего особенного.
— Джо думает иначе. Он сказал, что это вызвало довольно оживленную дискуссию.
Я вошла внутрь и села на стол. Себастьян был достаточно близко, чтобы протянуть руку и коснуться, и я должна была сопротивляться желанию сделать это. Я хорошо справлялась со своим страхом, но это не означало, что он исчез. Это все еще кипело во мне, ожидая еще одной возможности вскипеть, и перспектива столкнуться с этим в одиночку была слишком пугающей. Просто быть рядом с ним успокаивало мои расшатанные нервы.
— Ты нарушил правила ради меня, — продолжила я. — В довольно большом смысле, насколько я понимаю.
Его взгляд был жестким, излучающим напряженность. Я почти чувствовала, как внутри него разыгрывается конфликт.
— Что еще я мог сделать, София? Я не мог позволить им забрать тебя.
— Я думала, что «Альфа-группа» на первом месте.
Он поколебался, затем медленно покачал головой.
— Я тоже.
Несколько мгновений мы сидели в тишине. Я думаю, мы оба знали, что будет дальше. Мы не могли вечно избегать обсуждения наших отношений. Я все еще боялась сделать это, чтобы рана снова не открылась внутри меня, но знание того, что он сделал, дало мне проблеск надежды. Может быть, каким-то образом, через это можно было пройти.
— Себастьян, я...
— Не надо, — сказал он, поднимаясь на ноги и отодвигаясь, увеличивая расстояние между нами.
— Мы не можем этого сделать, София, — его голос был резким, почти болезненным.
— Я должна знать, — ответила я. — Что все это значит для нас?
Он бросился ко мне, и я отшатнулась назад.
— Нет никаких «нас». Этого не может быть. Ты видела, какую жизнь я веду. Как ты можешь даже спрашивать об этом?
— Я не знаю, — тихо сказала я. — Но все равно спрашиваю.
Он закрыл глаза и провел рукой по волосам.
— Из-за меня тебя чуть не убили. Я не понимаю, как ты вообще до сих пор со мной разговариваешь.
Несколько дней назад я, возможно, согласилась бы с ним. Логически я понимала, что все равно должна это сделать. Но логика всегда отступала на второй план, когда дело касалось его. Да, он что-то скрывал от меня, но теперь я оценила всю тяжесть этих секретов. Все, что он делал, говорило о том, как сильно он заботился обо мне, и я не могла отрицать, что мои эмоции горели так же сильно. Я могла бы использовать ситуацию против него, или двигаться дальше и попытаться построить что-то, к чему можно было бы вернуться после того, как все закончится.