— Имеются возражения, Аврора?
Когда я молчу, он гладит мою кожу, и мои глаза закрываются от успокаивающих ласк.
— Согласно твоим условиям, я могу делать, цитирую, «все, что мне заблагорассудится». Я мог бы добавить, что это было очень опрометчиво с твоей стороны. Ты передумала? Желаешь уйти?
Я прижимаю нижнюю губу к зубам.
— Н-нет.
Какое бы чуждое ощущение ни возникало внутри меня, оно исчезнет. Это всего лишь этап. Однажды я отправилась в секс-клуб, и ничто из того, что делал мой партнер в то время, меня не возбуждало. Так что методы Джонатана на меня тоже не повлияют.
Это всего лишь этап. Простая фаза.
Он массирует мою разгоряченную ягодицу слегка мозолистыми мужскими пальцами.
— Хорошая девочка.
Мои мышцы расслабляются, и я чувствую, что вот-вот замурлычу, как котенок или что-то в этом роде. Его ладонь снова опускается на мою задницу, и от укола позвоночник выпрямляется. Визг прорезает воздух, когда глаза резко открываются.
Я с ужасом осознаю, что этот звук исходил от меня. Что со мной происходит?
— Ммм. — Джонатан скользит пальцем по моим складкам, и я замираю, когда он встречается со скользкой кожей. — Ты промокла для меня.
Нет. Это не может быть правдой.
— Да, дикарка.
Его веселый, самодовольный тон захватывает меня в свои дикие объятия.
Я сказала вслух?
— Знаешь, что я думаю, Аврора? Думаю, ты не умерла, ты просто нуждалась в кое-что большем для твоего удовольствия. Кое-что, что я рад предоставить.
Джонатан погружает в меня два пальца одним движением и одновременно шлепает по заднице. Шлепок. Шлепок. Шлепок.
Он продолжает и продолжает, пока рыдание не вырывается из моего горла, и я погружаюсь в странное чувство возбуждения, смешанного с болью.
— Десять, за каждую минуту твоего опоздания. Никто не тратит мое время впустую.
Прежде чем я успеваю заговорить, он снова и снова вонзает в меня пальцы, и моя задница горит от звука его прикосновения к моей возбужденной коже. Тепло пузырится в моих венах, а желудок сжимается, будто вот-вот разобьется.
А потом меня атакуют из ниоткуда.
Я кричу, когда разряд электричества пронзает мои конечности и сотрясает все тело. Ногти впиваются в брюки Джонатана, я держусь за него, чтобы не упасть.
Хотя это бесполезно.
Мои глаза закатываются, когда я продолжаю падать и скатываться с такой крутой скалы, что приземления невозможно увидеть.
Прилив удовольствия сжимает меня в своих тисках до тех пор, пока не остается выхода. Пока все, что я могу сделать, это чувствовать, как броня моего тела разлетается на куски без малейшего шанса собрать ее снова.