— Что?
— Дикарка.
— Ты была дикой с тех пор, как была ребенком.
— Нет.
Его губы подергиваются в этой своей почти улыбке, но вскоре он возвращается к нейтральному выражению лица.
Джонатан хватает маленький кусочек хлеба и кладет его мне в рот.
— Теперь ешь.
Я обхватываю его губами, но когда они касаются его пальца, между нами расцветает электрический разряд.
Наши взгляды сковывают друг друга, и кажется, что они не могут открыться. Темно-серые глаза Джонатана почти чернеют, когда я задерживаю губы на его пальце на секунду дольше, чем нужно.
Тепло распространяется под моей одеждой, образуя мурашки по коже и заканчиваясь прямо между бедер.
— Осторожнее, Аврора. Ты искушаешь меня трахнуть тебя прямо здесь и сейчас. После того, как я накажу тебя за эти пять минут опоздания, конечно же.
Грубость его голоса и слова, которые он произносит, превращают меня в пучок необъяснимых эмоций.
Я не убираю свои губы.
Дерьмо. Словно я снова раздвигаю для него ноги. Тот факт, что у меня все еще болит, больше не имеет значения.
Губы Джонатана растягиваются в соблазнительной улыбке, которая ухудшает состояние моих испорченных трусиков.
— Это приглашение, дикарка?
Кусок хлеба тает у меня во рту, и я проглатываю его, звук громкий и навязчивый посреди тишины.
Прежде чем я успеваю что-либо сказать, дверь в столовую распахивается.
— Так, так, что у нас здесь?
Глава 24
Аврора
На секунду я слишком ошеломлена, чтобы реагировать.
Я уже привыкла обедать наедине с Джонатаном и его коварным умом и блуждающими руками. Марго и Том никогда не прерывают нас, что, как я полагаю, связано с приказом Джонатана.
Поэтому, как только я слышу знакомый голос, я начинаю отрицать, думая, что это игра моего воображения. Или даже, что Харрис решил сегодня быть мудаком.
Но это не лицо Харриса и не его голос. Это...
Эйден.
Мой племянник, с которым я никогда официально не встречалась несмотря на то, что умоляла Алисию привезти его во время ее визитов в Лидс. Она говорила, что привезет, но так и не сдержала этого обещания.
Мой племянник, который при первой встрече назвал меня «мамой», потому что вообще не знал о моем существовании.
Он заходит внутрь, засунув руку в карман темных джинсов. Его шаги целеустремленные и уверенные. Прямо как у Джонатана. Он также является точной копией своего отца в плане внешности. Темные волосы и серые глаза. Гордый нос и точеная челюсть. Даже постоянный неодобрительный взгляд такой же.