— Стукни его парочку раз, чтобы лучше запомнилось, а потом спросим, готов он налоги платить, кормить, поить меня, дочек подкладывать…
— Заплачу, будут тебе налоги, ешь что хочешь, но девочек не трогай! А! А! Девочек не трогай, не трогай, — зарыдал сломленный мужик опускаясь возле колоды, после того как работяги выпустили его из крепких объятий.
Мне стало противно. И за его вид и за то, что я его довел до такого. Лучше бы просто убил. Но мне сейчас надо устраивать жизнь на долгие годы, и надо соответствовать окружающей действительности.
— Встретил бы по-хорошему, ничего бы этого не было. Чего буянить-то начал? Не трону я твоих дочек, не насильник я. А налоги мне нужны, чтобы содержать воинов, которые вас же и будут защищать! Думал пятьсот монет в неделю с тебя брать, как обычно, но с тебя, первый месяц будет по пятьсот пятьдесят, в наказание за твое отношение к лордам. Стол можешь не накрывать, плати вовремя и можешь про меня забыть. Мы поняли друг друга?
— Д-да милорд! — проревел мужик, стоя в тех шагах от меня на коленях. — Я все понял, простите меня!
Я оглядел мужиков, что благоразумно отошли на несколько шагов назад, нескольких баб, что выглядывали в открытые двери, убрал лук и кастанул исцеление на мельника. Все же мы не враги, чего уж доводить откровенной ненависти. Махнув Тиму, я двинулся к выходу, в последнюю минуту бросив не оборачиваясь:
— Деньги в таверну занеси, мы там, где-то с час будем, — и не дожидаясь ответа, пошел вниз по дороге, по направлению к таверне.
На душе было мерзко и противно, в пять раз проще с боем взять этот двор, отработать на поражение и все, чем вести себя вот так. Но попробовал бы иначе — показал слабость, пришлось потом идти с войсками, пролилась бы кровь. Лучше уж так… Тим тоже шел молча, то ли меня не хотел беспокоить, то ли подавленный увиденным, а может наоборот, — довольный, что так с людьми обошлись, все же он явно их недолюбливал. Лишь Ураганчик оптимистично гонялся за кузнечиками, совершенно безразличный к тому, что произошло, и лишь несколько недоумевающий: почему это нельзя было взять золото сразу?
Таверна встретила нас еще на подходе двумя забулдыгами, сидящими прямо посреди дороги в пыли и во все горло распев… Нет, не так, — горланящими что-то похабное и совершенно неритмичное. При виде нас один стал орать более вдохновлено, обрадованный новыми слушателями, другой пытаться подняться, бубня под нос, что я ему должен денег, но похоже встав на ноги, спиной к нам, он забыл напрочь, зачем поднимался и немного подумав начал развязывать завязки на штанах, явно собираясь облегчиться. Столь увлекательное зрелище я решил пропустить и уверенно шагнул в таверну. А ничего тут, уютненько… Прямо по центру, у дальней стены, стоял большой камин, в котором при желании можно было бы и поросенка запечь целиком, но сейчас он, потухший чернел на фоне бревенчатых стен. Слева и справа располагались столы и лавки. Привычной стойки, как это принято показывать в фильмах — не было, просто по бокам от камина куда-то вглубь уходили два проема. Народу было не сказать, что мало, но свободных столов хватало. Выбрав такой, чтобы не в толпе и в то же время у стены, мы дружно расположились, после чего Тим пошел искать трактирщика. Не знаю, что он там ему наговорил, но ведая его 'романтическую' натуру — предположить можно, но трактирщик прилетел с такой скоростью, что вот ей-ей — дубовые лавки на его пути начинали качаться, от создаваемых полноватым мужчиной воздушных потоков.