Клип вызвал неоднозначную реакцию со стороны поклонников группы. Сохранилась запись пресс-конференции перед концертом «Сектора Газа» в ДК имени Горбунова в июне 1996 года, где кто-то из журналистов прямо говорит, что непродуманный клип испортил хорошую песню. Сергей Кузнецов из Gala Records пытался обороняться: «Было очень мало времени, нужно было выпускать альбом в плане релиза, и был такой вот бюджет. Вот в этом может быть ответ. Песня аллегорическая. Если внимательно ее послушать, она не про туман как таковой. Весь мир во мраке, в тумане сплошном. Я не считаю, что клип совсем неудачный, потому что вся эта жесткость, бахи-трахи-взрывы и тра-та-та смонтированы жестко, в этом что-то есть. С хроникой масса действительно сейчас видео всяких разных. Но в таком прочтении жестком, в таком издевательски-казуистическом аспекте, я считаю, не видел ни разу такого тумана».
Категорически не приняли предложенной версии клипа и жители стран Балтии, которым вообще обычно везде мерещится русская агрессия. Заявив, что им такое видение не подходит, они выказали желание сделать собственный видеоряд. Представьте, какой скандал раздули бы в связи с этим в медийном пространстве с установкой «кругом враги» сейчас. А тогда этот когнитивный диссонанс прошел почти незамеченным.
Вдобавок в первом варианте клипа звучит и иная версия фонограммы. В финальном припеве Юрий Хой там поет «и звезды давят нам на грудь – все это муть» вместо «…не продохнуть». «Муть» тоже неплохо подходит по смыслу, поскольку родственна туману. Но все же окончательное «не продохнуть» расставляет все точки над «i», создавая ощущение безысходности, которое неизбежно в какой-то момент накрывает человека в пограничной ситуации.
Клип «Туман» был в итоге перемонтирован, что, несомненно, пошло ему на пользу. Большая часть окончательной редакции решена в ч/б, а в использовании хроникальных кадров появилась хоть какая-то логика. Все начинается с отсылки к революции, Гражданской войне, а также финской кампании. Центральное (во всех отношениях) место в клипе занимают документальные съемки с полей Великой Отечественной. Под занавес появляются кадры со штурмом Останкино в октябре 1993-го и малышом, плюющим сухариками или семечками под ноги бойцам. Подрастала достойная смена, которой, возможно, еще предстояло расхлебывать кровавую кашу, заваренную в той же Чечне. Неслучайно же в конце кадры оттуда переводились из черно-белого регистра в цветной. Ведь это была еще не история, а полыхающая современность, имеющая отношение к нам всем.