и
«Моя…». И как он крепко и хищно загребает меня в свои объятия, предоставляя какие-то жалкие полчаса спокойствия и поверхностного сна.
Я отдала Алисейду всю себя — безусловно и без оглядки — и нашла в нём покой и счастье, которые так долго искала.
***
— Я хочу знать, как это произошло.
Сквозь ставни пробивается свежесть предрассветного времени и серо-сиреневые тени сумерек, предвещающие очень ранее утро и начало нового дня.
Кончики длинных мужских пальцев вновь и вновь проводят по шраму на моей шее, очерчивая его изгиб, когда сказанное еле слышно звенит в неостывшем воздухе комнаты.
На коврах хаос, лишь несколько подушек остались рядом и под нами. Где-то в ногах валяются снятые с меня браслеты и уже давно порванная в очередном порыве страсти нательная цепочка…
Я, абсолютно обессиленная, но одурманенная близостью, сильнее прижимаюсь к боку лежащего рядом Алисейда. Не помню, в какой момент он накрыл мои ноги своей белой рубахой якобы купца — единственной оставшейся в приличном и относительно чистом состоянии вещью. Бросаю на неё мимолетный взгляд, думая о том, что ещё вчера мы были на пиршестве убитого Тамира…
Голова удобно покоится на мускулистом плече, а по коже проходят неконтролируемые мурашки, потому что пальцы Алисейда после этих умопомрачительных часов продолжают своё уже медленное путешествие по моим ключицам, лицу и шее. Изредка опускаются к груди и нежно сжимают её полушария, тем самым заставляя меня рвано выдыхать, и одновременно с этим жестом он каждый раз склоняется и властно забирает короткие, но чувственные поцелуи.
Мы будто качаемся на неведомых волнах одного моря на двоих, и сил не хватает даже на то, чтобы уснуть… Хотя, возможно, мы оба просто не желаем расставаться с явью.
— Расскажи мне, Сурайя. Об этом, — Алисейд вновь нарушает тишину шёпотом и чуть настойчивее надавливает на мою отметину, напоминая о своей предыдущей фразе.
Я сглатываю в волнении, прежде чем начать. С одной стороны, мне хочется поделиться, с другой — понятия не имею, как он отреагирует. Всё слишком… сложно.
Глубоко вздохнув и выдержав паузу, я решаюсь и тихо начинаю:
— Десять лет назад, когда мне исполнилось семнадцать, я попала в Дамаск из Фасиама и стала служить нашему братству. Поначалу поручения были мелкими и не особо важными… Думаю так, Аль-Алим через Гасана здесь проверял меня на верность и прочность. Со временем задания по добыче информации становились интереснее и сложнее, а мои навыки — всё лучше и лучше…
Я замолкаю, переводя дух, и Алисейд словно чувствует, как непросто заново погружаться в историю, о которой уже давно хочу забыть; он придвигается ко мне ещё ближе, хотя куда уж, и прижимает к себе. Я прячу лицо у него на груди и продолжаю приглушённым голосом: