Ну, совпало так – я не виноват!
Может, стебается кто «сверху» – разве узнаешь?
Две промежуточные станции получили названия «фифти-фифти»: «Пушкинская» осталась, а вот вместо «Маяковской» – появилась станция «имени Марка Бернеса».
Ибо, Владимир Владимирович пока не заслужил такой высокой чести – он ещё не застрелился (да и, навряд ли это сделает) и не был посмертно объявлен классиком пролетарской литературы… А вот автор многочисленных сверхпопулярных на просторах СССР шлягеров – «погиб в бою за дело освобождения народов всего мира от гнёта помещиков и капиталистов».
Я, уже начинаю несколько беспокоиться: к Вере Ивановне Головановой – моему литературному агенту, уже забегали любопытные журналисты и любопытные историки, с целью узнать факты биографии столь выдающегося… Бла, бла, бла… А мне их придумать пока некогда.
Наиболее разительные отличия «оригинальной» Горьковской ДЖД от «альтернативной» Нижегородской, конечно, были по части архитектуры. Даже фотографий зданий станций в моём «послезнании» нет, тем более совершенно невозможно их воздвигнуть в столь короткий срок. Поэтому пришлось на скорую руку мастырить наскоро «перезапиленные» копии павильонов Московской выставки 1923 года, благо Сухарев Иван Иванович и его АО «Жилстрой» – руку на них уже набили в Ульяновске. Главная станция же – вокзал «Родина», был нагло скопирайтен с советского павильона на Всемирной парижской выставки этого года.
В строительстве принимали не только профессиональные строители и комсомольцы из «Красных бригад», но и очень много народа из нижегородцев – всего порядка свыше сорока тысяч. Причём – добровольно, бесплатно и с песТнями.
* * *
К восьмой годовщине Великого Октября, в принципе успели сделать всё: осудить-расстрелять-посадить заговорщиков (в подобных делах пролетарское правосудие осуществляли небезызвестные «тройки») и пустить первый поезд Нижегородской ДЖД.
Конечно, не без существенных недоделок и недостатков – вполне объяснимых недостатком времени и средств и жоппорукостью неквалифицированных исполнителей.
Конечно, новая мини-железная дорога – пока была не совсем детской: ею управляли взрослые, опытные железнодорожники – хотя и с ребятишками в кабинах паровозиках для антуража. Персонал из детей от двенадцати до шестнадцати лет – ещё только-только набирали, с конкурсом как для первого полёта на Марс.
Железнодорожное полотно не везде смогли уложить идеально ровно и, кое-где – даже невооружённым взглядом можно было заметить «амурские волны». Опять же все станции, кроме головной – вокзала «Родина», достроить не успели…