* * *
«Свет в окошке» маякнул часа через два, когда мы с моими секьюрити – уж начали было скучать, околевая от усиливавшегося с приходом ночи холода.
– Ничего не забыли? – спрашиваю на всякий случай.
– А чего там забывать, Серафим? Ты же сказал: «Подъезжаем, стучимся и, сделав рожи понаглее – действуем по обстановке»…
– Ах, да!
Волнуюсь, стало быть.
Подъехав к самим воротам – чуть их бампером «Форда» не снёс, я долго-настойчиво посигналил и, не глуша мотор, не гася фары – вышел из машины, ещё раз проверив наличие «Настоящего Руби» в кармане.
Вижу в окнах отдергивающие занавески, мелькающие лица и, прочее движение. Минут через пять дверь на резном крылечке осторожно отворилось и оттуда крикнули:
– Кто такие и, что надо?
– Привет вам из города трёх революций, товарищи! Ворота отворишь или через забор общаться будем?
Дверь приотворилась чуток больше:
– Вы из Ленинграда?
– Не из Рио-де-Жанейро, это точно.
Дверь приотворилась так, что стала видна чья-то испуганная физиономия:
– Представьтесь, пожалуйста…
Другая, не менее перепуганная:
– Скажите условное слово!
«Пацанва – штаны на лямках».
Покрутив пальцем у виска:
– Мне что? На всю деревню орать? Открой ворота, подойди ближе – тогда скажу.
Наконец-то, начались движняки:
Один из них остался держать нас на мушке какого-то пистолета, а другой в наспех накинутом пальто спустился с крыльца и откинув щеколду, отворил ворота.
Не став дожидаться когда меня вновь спросят про пароль, въезжаю во двор, останавливаюсь у самого крыльца и, успев шепнуть своим: «Выносите труп», – как ко мне подошли сразу двое, держа наготове пушки:
– Условное слово?
Бурчу:
– Товарищ Зиновьев был прав – развели вы здесь в Москве бюрократию… А если я его забыл – застрелите нас, что ли? Лучше помогли бы товарищам!
Те, смотря на длинный завёрнутый в рогожу свёрток, «на автомате» живо интересуются:
– Что там?
– Там труп.
Так и остекленели враз, как всё живое в фильме про глобальное обледенение. Уже на крыльце, мал-мало придя в себя:
– Зачем труп?
Несколько устало объясняю:
– Живого заберём с собой в Питер, а этого – сожжём вместе с домом, оставив кое-какие улики… Что тут непонятного? Не хотите помочь – так хотя бы не мешайте.
Это, произвело должный эффект – про «условное слово», больше не вспоминали. Правда и желания помочь, пока не изъявили, белоручки.
Так, в сопровождении остекленевших товарищей прошли в дом, где нас в гостиной возле небольшого камина поджидала вся секретарская гоп-компания – кроме Мишки и, надо полагать Максимова.
По моему знаку секьюрити положили куль с покойником на пол, чтоб типа передохнуть, а я спросил: