На следующий день «бездарно-гениальный» стратег изменил своим привычкам и обедал в Столовой Академии. Видать, как и я – на талоны Какурина. Но «бравый красный командир» с Дальнего Востока к его досаде – там так и не появился, как и в последующие два дня.
Лишь на четвёртые сутки после нашей с ним беседы, я предстал пред преподавателем тактики и истории, имея изрядно изнеможённый вид. Не описать, как тот обрадовался:
– Здравствуйте! Как я рад Вас видеть! Куда пропали, товарищ Швейк?
Тоном кобылы, на коей отпахали всю весеннюю посевную страду – плавно перешедшую в осенне-уборочную и закончившуюся заготовкой дров на зиму, сухо-лаконично ответил:
– Работы было много. Загоняло начальство, будь оно проклято, по лесам, болотам, да оврагам с буераками…
На раздаче было несколько многолюдно, поэтому пришлось ждать – беспрестанно поглядывая на часы.
Это было замечено и правильно оценено:
– Куда-то торопитесь, Йозеф?
Извиняющее улыбаясь:
– Тороплюсь. Сказать по правде – попрощаться с Вами пришёл, Николай Евгеньевич! Человек я такой – не могу удалиться «по-английски».
Огорчённо-озадаченно морщит лоб:
– Вот, как? Снова на свой Дальний Восток?
– Да, туда…, - снова на часы, – буквально через… Спецборт. Самолёт, то есть.
Тот, сперва прикусив губу, затем быстро нашёлся:
– Тогда может, пообедаем в другом месте?
Еле сдержав радость от «поклёвки»:
– Нннн… Не знаю… Ну, а почему бы и нет?
* * *
В небольшом, уютном нэпманском ресторанчике неподалёку от Академии, посетителей было совсем немного и скучающий оркестр – завидев двух военных, бодро грянул хит сезона из репертуара Марка Бернеса:
«Комбат, батяня, батяня, комбат,
Ты сердце не прятал за спины ребят…».
Проходя мимо, я сунул червонец в карман ближайшего музыканта:
– Маэстро! Сделай звук потише.
И направился за самый дальний столик. Усевшись, Какурин достал новенький, но дешёвенький (не чета прежнему) бумажник и, изъяв из него достаточно солидную пачку банкрот – с кавалергардской щедростью:
– Я плачу, Йозеф!
В ответ предъявив, как бы не в разы больший «пресс», с какой-то «купеческой» щедростью, я:
– Это будет не по-русски, Николай! Сегодня, я получил давно просроченный аванс и командировочные – поэтому «гуляем» на мои.
Как-то так, почти незаметно – мы с ним перешли на «ты».
Немного поспорили при уже стоящим над душой официантом с прейскурантом и, я немного уступил:
– Хорошо! Тогда поступим по-чешски: я плачу – а за тобой выбор блюд.
– В Чехии такой обычай?!
А, фиг его знает?! Отвечаю уклончиво:
– Не везде. В Судетах поступают наоборот.
От вина или любых других спиртных напитков, я решительно отказался, опять сверившись с часами: