Спохватившись, хлопаю себя по карманам:
– Кстати, материально не нуждаетесь?
Растерянно от столь перемены судьбы:
– Не отказался бы…
– Вот Вам полторы сотни – чтоб добраться до места и на первое время устроиться.
Мнётся, затем преданным псом заглядывая в глаза:
– А на чьё имя будет оформлен патент? …На паях с Вами? Согласен на двадцать процентов.
Бурчу сердито:
– Вот мне только ещё не хватало счастья – йодом мараться! На Вас, уважаемый!
Смотрю на его по-детски бурое ликование – в ведь вроде взрослый мужик пятидесяти лет и, улыбаюсь:
«Не охота лишний раз светиться с патентом… Всё равно я своё с тебя возьму, шибко не радуйся!».
Финансовые цепи, они покрепче даже брачных уз будут.
Вроде приручил, но однако на всякий случай – всё же написал на него «закладную» и спрятал в подальше среди своих бумаг. Мол, если что: собирался просигнализировать на классовую вражину «куда надо» – да запарился по причине последствий контузии и предельной занятости.
* * *
Не так оказался страшен чёрт, как его историки малюют!
Генрих Григорьевич Ягода – худой, с землистым цветом лица, в военном френче, с коротко подстриженными «под Гитлера» усиками… Правда, пока такие «сопли» под носом, назывались – «под англичанина».
Напоминал он скорее хозяйственного колхозного завхоза, чем наводящего ледяной ужас главу советской «кровавой гэбни». Да, он и есть – завхоз, который может «всё достать». А это в эпоху – даже не катастрофического, а воистину – апокалиптического дефицита и, есть – реальная власть.
Но пока «Ягодка» держится довольно скромно, стараясь особо не выпячиваться. Ведь ещё жив Дзержинский, здоров Менжинский – а при этих товарищах особо не забалуешь.
У него всё ещё впереди!
Будущий Генеральный комиссар государственной безопасности (как звучит, а? Ну, прям – песТня!), проживал на втором этаже серо-белого дома недалеко от Лубянской площади. Жил довольно кучеряво по этим временам – в многокомнатной квартире с ванной, куда я напросился помыть руки с дороги.
Захожу, гляжу и словами одного из героев романа Корецкого «Антикиллер», невольно вырвалось:
– Вор так жить не должен!
Затем, словами Глеба Жеглова из фильма «Место встречи изменить нельзя»:
– Вор должен сидеть в тюрьме!
Мда… Желание жить – естественно, а желание жить красиво – неистребимо.
Конечно, в спальни меня не пустили, но столовая где происходил разговор – была просто шикарно просторна, с огромным «красного дерева» раздвижным столом, обитыми кожей резными стульями, шкафы и буфет – «с горкой» заполненные фарфоровой посудой… И даже с шкурой бурого мишки на полу.