— Мне нравится твоя нетрадиционная рука, — сказала Вероника.
— Какая рука? Нетрадиционная? — Тимур издал смешок.
— Ну да. Она так самобытно смотрится. По-моему, это отличная аллегория на директорскую власть. Вот мускулы, к примеру, олицетворяют собой всю ту твердость и уверенность, с которой Надежда Тарасовна заведует нашей школой. Ты мог бы открыть свою выставку снежных фигур!
Тимур скрестил руки на груди и, наклонив голову вбок, стал всматриваться в свое творение, а Вероника расхохоталась.
— Черт, а я ведь тебе поверил!
Он улыбнулся, и в глазах его заплясали веселые искорки. Глядя на него, девушка застыла на пару секунд, не в силах пошевелиться. За эту улыбку можно было продать душу. Поняв, что ситуация выходит из-под контроля, она засобиралась домой.
— Все-таки замерзла? — спросил Тимур.
— Ага, как-то слишком морозно, — соврала она и притворно поежилась.
— Тогда мы идем в кафе «У Артура». — Он поднял свой рюкзак и махнул головой в сторону выхода со школьной территории. — Тут недалеко. Они недавно открылись.
— Ты про то заведение возле рынка? — удивилась она. — Там, где армяне играют в нарды?
— Там не только армяне. Еще чеченцы, кабардинцы, узбеки и казахи. Отличное место. — Уловив ее замешательство, он добавил: — Да ты не бойся, мы туда за шавухой. Она там самая лучшая в городе или даже в мире. Возьму тебе двойную порцию мяса, все как ты любишь.
Он, конечно же, шутил. Вероника едва могла одолеть стандартную порцию, а уж двойную ей было не осилить и подавно. Но она любила шаурму вопреки всем предрассудкам, и ее живот сразу же заурчал при ее упоминании.
Они вышли за ворота и шли в молчании до самого кафе. Всю дорогу Тимур насвистывал мотив из «Криминальной России», чем неимоверно веселил девушку. В нем ей нравилось вообще все: его реплики, манера поведения, странные шутки… Даже то, как он щурился на солнце, было для нее чем-то совершенным. Лишь чудом она сдерживалась, чтобы не кинуться ему на шею. Все то, что он сделал, все воспоминания превращались в туман, как будто это просто ей померещилось или приснилось в кошмарном сне. Сущая магия. Веронике казалось, что она понемногу сходит с ума.
Они зашли в кафе, и молодой мужчина за стойкой улыбнулся им во все тридцать два зуба, некоторые из которых поблескивали золотом.
— Тимур-джан! — Он раскинул руки в стороны. — Как поживаешь, как родители?
— Все хорошо, Артурчик! Но будет вообще по красоте, когда я и эта королева, — он указал на Веронику, — отведаем по шаурме.
— А как же сочный, ароматный хычин?
— Само собой, Артур! И два хычина! И чай.