Вероника с Зинаидой переглянулись. Витя прав: Ира всегда была очень сдержанной на эмоции и никогда не плакала. По крайней мере, в школе никто не видел ее слез.
Девушки вернулись в класс, и на какое-то время их отвлекла Росомаха, сначала объяснив новую тему, а затем, заставив всех готовить диалоги.
— У меня такое ощущение, что это я сделала что-то не так, — шепнула Вероника, пользуясь тем, что все ребята разговаривали между собой. — Она так на меня смотрела…
— Врать не буду, я тоже это заметила, — кивнула Зинаида. — Не знай я тебя, я бы точно решила, что это твой косяк. Но я знаю тебя как облупленную. Ты ничем не могла обидеть Приходько.
— Чумакова, Каспранская, — крикнула им Росомаха. — Разговариваем по-английски!
— Well, — переключилась Вероника, — let’s talk about that a little bit later, right after the lesson.
— Чего?? Ладно, на всякий случай: yes, I do.
***
Всю неделю Тимур был как никогда настойчив. Ловил Веронику в коридорах школы, угощал булочками из столовой и провожал до остановки на пару с Витей. Парни прекрасно находили общий язык, и Вероника диву давалась, наблюдая, как увлеченно эти двое обсуждают футбол, компьютерное железо и видеоигры. Ей казалось немного странным, что Тимур не предпринимает в ее сторону никаких активных действий. Он просто всегда был где-то поблизости. По словам Ритки, его поведение напоминало тактику исследователя диких животных, который добивается их доверия, постоянно находясь неподалеку. Со временем животные привыкают к его обществу и начинают вести себя расслабленно в его присутствии, не опасаясь нападения. А когда исследователь уезжает, они даже начинают по нему скучать. Тетка считала, что это очень умная тактика для такого идиота, как Тимур.
Хорошо хоть по вторникам и четвергам Вероника оставалась на факультативе, а по средам у десятого «Б» было на один урок больше, иначе бы Тимур мозолил ей глаза каждый день. Это было ни к чему, ведь она никак не могла избавиться от мыслей об Ирке и предстоящей контрольной по физике. Это все делало ее нервной и чересчур восприимчивой. В таком состоянии она легко могла сдаться под натиском Тимура и броситься к нему в объятья, чего никак нельзя было допустить, пока не пройдут положенные три недели.
В воскресенье Вероника сидела над конспектами с факультатива и по старой, проверенной схеме пыталась закрепить в памяти новые формулы, мысленно рисуя их в воздухе. Звонок Зинаиды застал ее врасплох. Он вызвал необъяснимую тревогу, как будто сейчас подруга сообщит что-то очень неприятное. Интуиция не подвела: по одному голосу на том конце было понятно, что хорошими новостями здесь и не пахнет.