— Ты монстр разлома, все твои дела — это то, с чем я всегда боролась, — заявила ей ожесточённо и осеклась вдруг: — Боролась… пока меня не…
Остальные слова застряли в горле. Но почему же мне вновь так трудно говорить о тех прожитых унижениях? Осознавать, что я раздавлена и пуста. Больше не было смирения!
— Как можно упиваться чужой болью, не получая её, — произнесла нимфа, хихикнула и исчезла в одно мгновение, как и всегда.
Болью чужого можно упиваться, если тот выражает её всем своим естеством, раздался в голове ответ…
И тут я вдруг осознала, что монстр разлома вселил в меня смысл двигаться дальше. Легко и просто, ничего конкретного не говоря. Вызвал противоречия и смылся торжествуя.
Зачем ей всё это?! Данный вопрос застрял в мозгу и отошёл на второй план.
Потому как буквально через минуту в сарай с пленниками ворвались валькирии. И у меня будто глухота прошла, наплыли запахи, звуки и надвинулся на глаза дым от горящих домов.
Кажется, Брунгильда решилась на штурм!
Деревянные прутья клеток стали ломать, выпуская пленников. Добрались и до меня. Выпустили и побежали драться. Совершенно незнакомые мне девицы, ни обняли, ни поцеловали.
Я вышла из тюрьмы босая, в разорванном и грязном, но всё ещё белом жертвенном платье. Под пальцами ног хлюпало, на голову ложились крупные хлопья первого снега. Лязгала сталь, кричали бойцы, трещали обваливающиеся крыши горящих домов. Примерив дворец, я двинулась в его сторону.
Вокруг меня шла битва, варвары дрались друг с другом на смерть. На пути меня сопровождали отчаянные крики смерти, летели брызги крови, падали на пути люди. Но никто не останавливал, никто… пока я медленно, но верно шла до дворца конунга Магнуса.
У парадного входа шёл бой. Отчаянный, финальный бой между воинами Брунгильды и элитным стражами короля. Никто не уступал, шиты таранили шиты, топоры высекали искры о топоры. И лишь стрелы с обеих сторон изредка разили воинов.
— Миранда здесь! — Взревела одна из валькирий, что узнала меня.
И вдруг два воинства замерли и расступились.
— Забирайте вашу позорную шлюху и прочь отсюда! — Взревел Магнус с окровавленным мечом, тяжело дыша.
— Миранда! — Окликнула меня главная валькирия с мордахой, залитой кровью так, что казалось, будто с лица содрали кожу.
Я поймала свой меч за рукоять на лету, ловко и безошибочно. Тот самый клинок, что ковали мне ещё на юге. Не знаю, как она сумела раздобыть его, но всё это потом…
Выйдя к центру меж двух отрядов, я встала напротив воинства Магнуса. Казалось, что весь остальной город сдался, и теперь лишь здесь решалась судьба сопротивления.