— За мной, — без единой эмоции, словно робот, приказал он.
Я совсем приуныла, съежилась, чувствуя себя как никогда слабой и беззащитной, и пошла следом за стремительно удаляющимся воякой.
Он провел меня в ту часть замка, где я никогда не была — в императорские покои. Они располагались на самом верхнем этаже, и все здесь дышало роскошью: красные ковры, позолота, лепнина и черное дерево. Даже дышать тут было страшно, дабы ненароком что-нибудь не повредить.
Стражник подвел меня к массивным дубовым дверям, громко постучал и дождавшись скупого «да», завел внутрь.
За массивным столом сидел император Морран в белой форме с золотыми галунами и синим аксельбантом на правом плече. При моем появлении мужчина нахмурился, отложил в сторону перьевую ручку и поднялся со своего места.
— Оставь нас, — тон холодный, не терпящий возражения и неповиновения.
Охранник почтительно склонил голову и бесшумно вышел в коридор, оставив меня наедине с правителем Виррубы.
Он, не торопясь, подошел ко мне, остановился в опасной близи и посмотрел сверху вниз. Не прикасался, но меня будто придавило каменной плитой, настолько тяжелая была у него энергетика.
— Имя?
— Мария, — проскрипела я, дрожа всем телом.
— Четче! — приказал он и, я, несмотря на страх, не посмела ослушаться:
— Мария! — выпалила так громко, как только могла, и вытянулась по струнке, словно солдат на параде.
Мой взгляд упирался в мужчину на уровне грудной клетки. Надо сказать весьма внушительной грудной клетки. От него веяло силой, грацией, едва сдерживаемой мощью и, я не удержалась, быстро вскинула взгляд, чтобы посмотреть на его лицо.
Наши глаза встретились, а отвести их в сторону мне уже не хватило сил.
Я впервые видела так близко перед собой дракона. Он был непростительно красив, какой-то хищной, дикой красотой, в глазах полыхало пламя, завораживая своими всполохами.
И все же, не смотря на его притягательность, мне стало чертовски страшно. Рядом с ним невозможно было находиться. Он давил. Одним взглядом, даже ничего не говоря, давил так, что я уже была готова встать на колени и просить прощения у кого угодно. Хоть у самого императора, хоть у его мерзкой доченьки.
— Итак, ты посмела тронуть мою дочь? — наконец, пронёс он. Вроде спокойно, без эмоций, но мой ужас разогнался еще сильнее.
— Это вышло случайно.
— Ты случайно напала на дочь императора?
Он меня не только высечет и обезглавит, но еще на кол посадит и выставит на главной площади, чтобы все любовались тупой служанкой, не удосужившейся за время пребывания в замке ничего узнать про своего потенциального работодателя.