Мы поднялись всего на один пролет, а после этого свернули в другой проход, не тот которым я пользовалась обычно.
— Так ближе, — коротко пояснил он, — и нет посторонних.
Я шагала впереди, стараясь не споткнуться на высоких ступенях, а за мной шел нервный слуга. Он то дергал меня за руку, вынуждая остановиться, то останавливался сам, испуганно осматриваясь и прислушиваясь.
Он был странным.
— Что с тобой? — я все-таки не выдержала.
— Знаешь, никто не может понять, как выздоровела девочка.
— Молодой организм. Сильный. Вот и выкарабкалась, — я пожала плечами.
— Моя дочь была всего на год старше. Она была ловкая, выносливая и все время проводила на свежем воздухе, — как-то зло сказал он, — а хмарь скрутила ее за несколько дней.
— Значит, Есмине просто повезло.
— Причем тут везение! — рявкнул он, — это твоих рук дело! Ты спасла императорскую дочь!
— Ерунда, — я отступила от него на пару шагов, потому что вид у мужика стал почти безумным.
— Я видел, как Шерр тебя приводил к ней. Слышал, как ты умоляла его не отпускать девочку! Я все слышал!
— И что? — происходящее нравилось мне все меньше и меньше.
— А теперь тебя зовут к императору. Вы мило поговорите, тебе пообещают золотые горы, и ты будешь лечить драконов, зажравшихся графов, их жирных жен и уродливых дочерей, — он надвигался на меня — а тем временем, простые люди в деревнях будут подыхать. Женщины продолжат становиться выжлами.
— Я уверена, что император больше всех заинтересован в прекращении эпидемии.
— Император заинтересован только в своей драконьей стае, а остальные для него — расходный материал. Все это началось из-за драконов. Им было мало: денег, могущества, власти. Если бы не они, хмарь бы не пришла на наши земли и не унесла бы столько жизней, не оставила бы детей без матерей. Все только из-за них. Лучше они сдохли. Пусть бы проклятие их всех выкосило. Мы бы и без них отлично справились! — от возбуждения у него во все стороны брызгала слюна.
— Успокойся, пожалуйста, — я попыталась его утихомирить. — уверена, на самом деле все не так!
— Все так! — рычал он, — и знаешь что? Я не отдам в их руки лекарство. Пусть сами справляются, как хотят! Ты пойдёшь со мной. В ту деревню, из которой я родом, и будешь лечить, пока хватит сил. Всех лечить. Женщин, мужчин детей.
Я начала от него пятиться.
— Стоять! — он схватил меня за руку.
— Пожалуйста, отпусти, — я попыталась вырваться, но его пальцы давили, как тиски, — я-то в чем виновата…
— Ни в чем. Ты просто лекарство, значит обязана лечить, до последнего вздоха. Можешь делать это добровольно, а можем и заставить. Выбор за тобой.