Он равнодушно смотрел на камень, таинственно мерцающий гранями.
— Ты знаешь, что это самый бесполезный артефакт из всех? Его не выкинули просто потому, что он красивый
— Оллин думал иначе.
— Урбан, — снова поправил Рэй, — он всегда видел выгоду там, где другие ее не замечали.
— Идем отсюда.
Мне не хотелось вспоминать про старика, одержимого идеей получить желаемое за мой счет. Для него я была разменной монетой, пешкой, которой он запросто готов был пожертвовать ради своих целей.
Мы начали одеваться. Одежда была сухой и теплой, но заскорузлой и неприятной на ощупь. Я надевала ее и морщилась, мечтая о чем-нибудь мягком и удобном. О красивом платье, шелковом белье и кашемировых колготках.
Когда все было готово, я еще раз обвела тяжелым взглядом лачугу, задержалась на красных пятнах на полу, под тем местом, где Оллин меня подвешивал.
— Ты можешь сжечь этот проклятый дом?
Ркй молча кивнул, взял меня за руку и вывел на улицу.
Смеркалось, на небосводе появлялись первые вечерние звезды, красное марево молодой луны обещало морозы.
— Отойди вон туда, — мужчина указал в сторону.
Я послушалась, и для верности спряталась за дерево.
Рэй ничего не сделал, только посмотрел на покосившуюся хибару, и она вспыхнула, как сухая лучина.
Огонь пожирал ветхие стены и уничтожал все следы. Едва дыша, я наблюдала за тем, как обваливается полыхающая крыша, и миллионы ярких искр столбом поднимаются к небу.
— Нам придется идти пешком, — сказал Рэй, подступая ближе, — я чувствую здоровым, но это в человечьем обличии. Боюсь, что стоит обернуться драконом и хмарь снова прицепится.
— Ничего, — я похлопала по мешку, в котором звенели склянки, — мне есть чем тебя отпаивать. А если серьезно, то не надо рисковать. Дойдем по земле, теперь торопиться некуда. К ночи доберемся до ближайшей деревни. Нам бы лошадей найти…
— Не переживай, они сами нас найдут. Вернее он.
Что он имел в виду, я поняла на следующее утро. Мы остановились на ночлег в заброшенном доме на краю деревни, а когда утром вышли на улицу, обнаружили у дверей Чубарого.
— Привет, старина, — Рэй потрепал его по могучей золке, потом обернулся ко мне, — он меня везде найдет.
— Ты его зовешь, так же как меня звал Оллин?
— Да. Связь очень похожа. Только я его ни в чем не обманываю.
Наш путь до Виррубы занял несколько дней. Мы просыпались еще до рассвета и отправлялись в дорогу, а останавливались на ночлег, когда небосвод становился чернильным. Рэй не стал пробираться сквозь лес, как это делал в свое время Оллин, и предпочел сделать круг, чтобы иметь возможность ночевать на постоялых дворах, спать в тепле и есть нормальную еду.