— Тогда что не так? Почему ты меня отталкиваешь? — снова спросила я.
— Есть вещи, которые я не могу тебе объяснить, — он с трудом подбирал слова.
— Ты попробуй. Я пойму. Постараюсь понять.
— Я не могу, — в его глазах ничем не прикрытое сожаление, — прости.
Меня затопила горечь. Мужчина уже решил, что ему не нужны эти отношения, а я продолжаю цепляться за него, хватать за руки, требовать объяснений. Я жалкая. И мне стыдно за саму себя.
— Спасибо за компанию, — скованно улыбнулась солдату, — я действительно очень устала и хочу лечь сегодня пораньше.
— Маш…
— Надо выспаться перед дорогой, — отступила от него, пряча дрожавшие руки за спину.
— Маша.
— Обещаю, к твоему утреннему приходу буду уже готова.
— Мария!
Я больше не могла на него смотреть. Развернулась, так что юбки взметнулись вокруг ног, и бросилась прочь. Мне не хотелось, чтобы он видел мои слезы.
— Да стой ты, глупая, — он нагнал меня в два шага, обхватил поперек талии, отрывая от земли.
— Пусти, Рэй. Пусти, — простонала я, морщась от боли в груди, — просто оставь меня в покое.
— Никогда, — он уткнулся лбом в мой затылок и тяжело дышал, — просто все действительно сложнее чем ты думаешь.
Опять он со своими сложностями.
— Все просто, Рэй! Скажи уже это в слух и поставим точку. Я тебе не нужна!
— Не нужна, говоришь, — рывком развернул к себе, — как бы не так.
Зло впился в мои губы своими, обескураживая напором. Я начала его отпихивать, пыталась вывернуться, но он будто не замечал этого, продолжая терзать мой рот, втягивая остатки сил к сопротивлению.
Я сама не заметила, как прекратила его отталкивать, и вцепилась в широкие плечи, отвечая на его поцелуй со всей страстью. Голова кругом, ноги не держат, мозги как желе. И все это из-за него!
Мне плевать, что мимо нас кто-то прошел, плевать, что кто-то смотрел из окон. Весь мой мир опять схлопнулся на одном человеке.
Кажется, мы не отрывались друг от друга целую вечность, потом Рэй все-таки остановился. Тяжело выдохнул, зажмурился, сдавив себе переносицу, потом взял меня за плечи, так чтобы не могла увернуться:
— Нам нельзя, Маш, — твердо произнес он, глядя прямо в глаза, — но мне не все равно. Я с ума по тебе схожу.
— Я не понимаю, — смяла ладонями ткань на его груди.
— Поймешь. Потом. Просто поверь мне на слово.
Как тут поверить, когда сердце в клочья разлетается? Как отступить, после таких слов?
Больше ни сказав ни слова, он взял меня за руку и повел к дому. Перед дверью порывисто поцеловал в щеку и стремительно сбежал с крыльца, словно боялся, что если задержится еще не секунду, то не сможет уйти. Прижимая ладонь к пылающей щеке, я смотрела, как он решительно шагает в сторону казарм.