Он лежит там в той палате и выглядит так, будто его переехал грузовик. Дурак! Может я не могу наделать глупостей, но я могу… его проучить. Так, чтобы Никита Игоревич понял — доверие не пустой звук! Хочу, чтобы прочувствовал это всей своей шкурой! И вот тогда мы сможем говорить на одном языке. Только тогда.
Пальцы чешутся написать ответ, но вместо этого убираю телефон в сторону, следя за тем, как Анька медленно разливает чай по пузатым желтым кружкам, и выглядит она так, будто единственный цветной элемент во всем ее облике — это ее рыжие волосы. Она бледная и подавленная, хоть и пытается это скрывать.
Видеть ее такой для меня настоящий шок…
Ее волосы растрепаны, домашние штаны выглядят так, будто она их пару недель не снимала!
Когда я увижу Дубцова, я всажу ему биту между ног.
Что он, черт его дери, с ней сделал?!
Он же ее просто сломал!
Во мне клокочет злость.
Если я его увижу, он пожалеет о том, что родился на свет. Моя подруга была настоящим лучиком света, пока он не коснулся ее своими грязными похотливыми лапами.
Что с этим придурком не так?!
— Тебе с молоком? — ее голос такой же прозрачный, как она сама.
Передвигаясь по уютной кухне своего дома, выставляет на стол сахарницу и печенье, забыв о чайных ложках.
— Ань… — зову ее взволнованно. — Что он сделал?
Опустив лицо, она трясет головой, а когда смотрит на меня опять, в ее глазах стоят слезы.
— Ничего… — заверяет она. — Он тут не… не при чем…
Ну да. Да от всего ее состояния просто несет Дубцовым!
— Расскажи мне, Анют… — не сдаюсь, потому что очень хочу ей помочь.
Утерев длинным рукавом футболки нос, она просит:
— Не надо, Ален, ладно? Я… себя не очень чувствую… заболела…
Я знаю, что поступила отвратительно, проникнув в ее дом вместе с ее дедом. Но я встретила его в универе, и, кажется, он был совсем не против, а наоборот, всю дорогу боялся что я сорвусь с крючка.
Что у них тут происходит?!
Почему никто не бьет в колокола?!
Ведь она не пришла и на второй экзамен тоже!
Она и правда выглядит нездоровой. И она явно хочет, чтобы я ушла и оставила ее в покое.
Мой телефон вибрирует, но господину Баркову придётся подождать, потому что не весь мир крутится вокруг него одного.
— Там фрукты… — киваю на пакет, который притащила с собой.
— Спасибо…
Встав из-за застреленного расшитой скатертью стола, говорю:
— Позвони мне… если что-то будет нужно. Ань… в любое время.
— Угу, — обнимает себя руками, пряча от меня лицо.
— Пока…
Пройдя через гостиную, где ее дед задумчиво смотрит в окно, бормочу:
— До свидания…
Кивает, и я вижу, как черты его лица тяжелеют на глазах. Будто каждый прожитый год на моих глазах оставляет на нем следы!