– Зачем тебе Тьерн?
– Зажму его в угол и коварно соблазню. Не спрашивай то, что и так очевидно! Он должен указать на недоброжелателя лирра Теннантхилла, чтобы тот мог выйти на своих врагов и показать им кузькину мать!
– Тьерн ничего не расскажет! Он боится их! Это опасные люди!
– Я это уже слышала. И даже лично с одним из них общалась. Но выбора у твоего парня нет – ему придётся сказать мне, как их найти. Хотя, думаю, если смолчит, мой наниматель может и по-другому поступить. Например, проследит за ним, вот только тогда Табри придётся ещё доказать, что он не на их, а на нашей стороне.
– Это несправедливо!
– Жизнь вообще такая, – философски заключила я. – Уж поверь мне, я знаю. Своим молчанием Тьерн только покрывает их. Если он может говорить об этом хотя бы со мной, ему лучше сказать. Так как, скажешь, где его найти?
Неохотно, но Глория Лэйн всё-таки ответила на мой вопрос. И очень вовремя, потому что в следующую минуту дверь открылась и пришла служанка, чтобы помочь мне одеться. Я не успела вовремя замолчать, и она с озадаченным видом уставилась на меня, а затем окинула взглядом комнату, в которой больше никого не было.
– С кем это вы только что говорили, лирра?
– Так, бормотала себе под нос, – пожала плечами я. Кажется, меня здесь уже начали считать чудачкой, так что удивлялась женщина недолго и тут же приступила к тому, для чего явилась. – Лирр Теннантхилл дома?
– Нет, уехал по делам, – ответили мне. – Так что, ежели он не дал вам никакого задания, можете позавтракать и покуда отдыхать, лирра Глория. Уж ваша-то работа всяко полегче моей, для прислуги завсегда в доме дело находится.
– А лирра Тамилла?
– Отправилась за покупками.
– Вот как…
Значит, в доме я одна, если не считать слуг. Можно заняться своими делами. Правда, их у меня, как назло, не было, так что я решила погулять по саду, насладиться теплом и летним солнцем, пока ещё имелась такая возможность.
В саду было красиво и спокойно. Только голоса птиц нарушали тишину – такую удивительную, непривычную. Не было ни шума машин, ни звуков электронных приборов, которые становились неотъемлемым фоном существования людей из моего мира и века. Кажется, временами мне их даже не хватало.
А ещё неестественным, точно в киношных спецэффектах, казалось видеть всю эту листву и траву такой зелёной и яркой. Ведь только этой ночью, во сне, я находилась в осеннем саду и ещё помнила пожухшие листья под ногами и почти голую ветку, которая хлестнула меня по лицу. Я невольно подумала о моём собственном теле, оставшемся там, на пороге Дарквуд-Хауса, и сердце вновь сдавила тревога.