Тут он понял, что денежные затраты предстоят немалые, ведь помимо выяснения своего прошлого «я», ему придётся заплатить и за информацию о том, кем теперь стала Улисса. Хотелось бы надеяться, что она осталась такой же привлекательной, как на фотокарточке, которую он утром сгоряча выбросил.
А вдруг она в этой жизни вообще не женщина? Да и, по большому счёту, – вдруг осознал он, – у него не было никаких веских оснований считать, что он раньше был этим Калипсо. Просто он заинтригован рядом странных совпадений и сновидениями, больше похожими на галлюцинации, и вот уже воображает себе черт знает что. Только всё равно, романтический ли это вымысел или правда, придётся идти в Банк реинкарнаций выяснять, что к чему.
– Что выяснять? – спросила Ерамида Бертольевна.
– А? – спросил в ответ Дима и, взглянув на коллег, понял, что говорил вслух. – Ничего, это я так.
– Вы увлекаетесь реинкарнациями? – Аня посмотрела на него с презрением.
– Нет-нет, вы не расслышали, я не о том… – Дима смутился. Мода на увлечение теорией метемпсихоза давно миновала и теперь считалось большой пошлостью интересоваться перерождениями и обсуждать эту тему в приличном обществе.
Он выключил компьютер и взял сумку.
– Мне пора, всего вам хорошего.
– Как, Дмитрий, – удивилась Ильдораса Мариановна, – неужели вы покидаете нас так рано?
– Увы, у меня срочные дела. По работе, – солгал он.
– Привет бывшей жене! – с сарказмом сказала Аня.
Дождь лил по-прежнему, похоже, он и не собирался переставать в ближайшие несколько дней. Небо равномерно затянуло сплошной бледной тучей от края до края, все углубления на дорогах превратились в лужи, разбухшие ветви деревьев поникли под тяжестью накопившейся воды. Дима бежал к метро, вернее он шёл шагом, но таким широким и быстрым, что как будто бежал. Он ещё давно заметил, что при быстрой ходьбе под дождём промокает только передняя сторона человека, а задняя остаётся сухой. Действительно, его куртка, рубашка и штаны спереди совсем промокли, а сзади оставались почти сухими. А ещё, если очень быстро идти, то удаётся обогнать дурные мысли. Для большей эффективности от мыслей можно отмахиваться, как от комаров – в сочетании с быстрой ходьбой действует эффективно. При этом можно потряхивать головой, чтобы сбросить плохую мысль или не позволить ей зацепиться. Дима часто выполнял всё эти приёмы (правда скорее бессознательно), когда ему не давали покоя какие-нибудь тревоги и заботы, и ему сразу становилось немного легче. Прохожие, видя его, наверно считали, что он сумасшедший. Иногда он в сочетании с этими телодвижениями разговаривал с неприятными мыслями вслух. Вот и сейчас, наполовину сухой, наполовину мокрый, он мчался к метро, отмахивался, отряхивался и что-то бормотал.