Как бы там ни было больничное заведение, я покидали явно облегченно, как будто стены какого-нибудь исправительного заведения, что, по сути, таким и являлась, по крайней мере, для меня. На свободе, как я мысленно окрестил ее после своего принудительного заключения, пардон лечения, меня поджидала пустынная однокомнатная квартира, что я снимал по сходной цене у своего приятеля которому она досталась по наследству от какой-то дальней родственницы. Естественно мне предоставили длительный оплачиваемый больничный, чтобы я как следует, поправил здоровье, восстановив силы перед выходом на работу. О какой-либо выплаты компенсации и речи ни шло, да и не рассчитывал я на нее вовсе, считая, что и так получил более ценную – жизнь. Меня больше занимало на тот момент другое, а именно сны.
Сновидения совершенно не похожие на прежние, что я видел в течении двадцати двух лет. Нет, конечно мне снилось разное, в том числе и ужастики, в особенности под впечатлением от просмотренных накануне фильмов ужасов. Но никогда прежде мне не являлись одни и те же, точнее будет сказать с одной и той же тематикой. Наверное, не сложно будет догадаться, что мне снилось после пожара, это очевидно – огонь, пламя и всё что связано с ним…
И так каждую ночь, начиная с того времени, как только я пришёл в себя на продавленной койке в больничной палате. Поначалу я решил, что так и должно быть на первых порах: все-таки как ни крути мне пришлось пережить сильнейший стресс не говоря уже, что вытащили меня буквально за шкирку из царства мёртвых. За пониманием пришла и уверенность, что это временные неудобства и с течением времени они пройдут сами собой или настолько сгладятся, что на них перестанешь попросту обращать внимания. Как же я заблуждался тогда. Каким я был наивным пологая, что время все лечит…
Первым симптомом или признаком, того, что со мной творится, что-то неладное послужил один неординарный случай, произошедший со мной, когда я спал. Это случилось в конце августа, в самом разгаре дня, когда я решил немного вздремнуть, разморённый полуденным зноем и съеденной за обедом пиццей. Я не помню уже, что мне снилось тогда, но само пробуждение живо в моей памяти до сих пор, словно он мне ещё вчера приснился.
Жар, сильный жар, вот, что я первым делом ощутил, когда распахнул веки. Затем мне в нос ударил едкий запах гари, я как будто вновь очутился в объятом пламенем здании. Резко подскочив на ноги, я обмер, в ужасе буквально остолбенев от картины, представшей перед моим взором. Горела скатерть на круглом старом столе наследии умершей родственницы моего приятеля. Сотканная из лёгкого ситца, белая, кружевная таких сейчас не купить в магазинах. Огонь, по всей видимости, принялся с левого края её и неспешно распространялся к центру, который прочно занимало массивное хрустальное блюдо наполненные до верха яблоками и грушами. Сквозь образовавшиеся проплешины материи я видел, как занялась тлением дубовая столешница стола. Стремительно бросившись в ванную, я поспешил набрать ведро воды, открыв барашки крана до отказа. Каким же слабым показался мне в тот миг напор, и каким бездонным ведро, хотя не успело и пройти минуты, когда я уже заливал огонь водопроводной водой. И так повторялось несколько раз, покуда я окончательно не убедился, что огонь полностью побеждён и нет ни малейшего шанса вспыхнуть ему вновь. После чего я сумел немного расслабиться и устало перевести дух.