− То есть сделают вдвоем то, что невозможно и втроем? − прищурилась я. − И это сработает?
Рион молчал. Что ж, все было понятно и без слов.
− Яшнаки были только поводом, верно? Ты бы все равно сделал это.
− Яшнаки тут ни при чем, − не стал он спорить. − Хотя с их появлением ситуация стала напряженнее.
− Ситуация стала еще напряженнее! − чеканя слова, произнесла я, вздохнула и тихо добавила: − Только тебе все равно. Оставь меня, пожалуйста, одну. И, Рион… Не приближайся без крайней необходимости.
Он подарил мне долгий, пронзительный до мурашек взгляд и ушел. А я села на кровать и разрыдалась. Все мои надежды рухнули. Я чувствовала себя загнанной в угол, беззащитной и совершенно беспомощной. И при этом меня по-прежнему иррационально, неправильно, неуместно и неудержимо тянуло к Риону, а сердце разрывалось от тоски из-за невозможности биться с его в унисон.
− Плевать! Плевать, на все плевать, − шептала я самой себе, сворачиваясь калачиком и обнимая кошку. − Прости меня, Ариша…
Обследование у Хитаны, прививки и манипуляции прошли как в тумане. Единственная мысль, которую уловила, − карантин мне не потребуется.
Синар пытался что-то рассказывать об Актании, но у меня не получалось слушать.
− Карина, тебе нужно подготовиться, чтобы спуск на планету не вызвал чрезмерного шока, − пытался образумить меня психолог.
− Шок? Мне все равно. Не уверена, что вообще смогу испытывать теперь столь яркие эмоции.
− Что ж, раз так… Не думал, что скажу это, но, похоже, нам не стоит затягивать с прибытием. И, Карина, я знаю, что ты сказала Риону, но он твой лата-ян. − Наверное, что-то такое было в моем взгляде, брошенном на Синара исподлобья, что он тут же поправился: − Он капитан и ответственный за миссию. Именно Рион организует возвращение экипажа и твое появление на планете… Вам придется поговорить.
− Смогу я на Актании получить хоть какую-то независимость? Или меня посадят в палату с белыми стенами и будут изучать?
− Ты совсем меня не слушала, − посетовал Синар. − Тебя приняли бы как равную, даже не будь ты… Не будь ты в прошлом актанийкой.
− Хорошо, − кивнула я. − Это уже что-то. Я сделаю все, чтобы Рион как можно меньше теперь принимал участия в моей судьбе. Можешь так ему и передать.
Синар нахмурился, но ничего не возразил. Поизучал меня какое-то время своим цепким, профессиональным взглядом и оставил в покое. А потом мне все же пришлось поговорить с Рионом.
Мрачный, весь какой-то осунувшийся, он не вошел сразу, а дождался, пока я разрешу войти. А я… Я боялась даже смотреть в его сторону, зная, какую реакцию безотчетного притяжения вызывает во мне этот мужчина.