— Звучит как тост! — согласился местный ополченец.
— А что празднуем-то? — прикрыв лицо рукой, Вильгельм всё же решил уточнить этот момент.
— Великую победу над Трилийским Людоедом! Ужасное чудище, которое тер… терози… тезирова… терроризировало наши земли, воровало детей, съедало невинных дев и убивало храбрых воинов!
— И почему вы решили, что он мёртв?
— Так маг же приехал утром же, ну!
— Вы так уверены, что он справился?
— А как же! Маг же! От одного его взгляда дыхание перехватывало, стихии с ума сходили… А ещё… — местный драматично и загадочно затих, после чего громким шепотом «по секрету» рассказал известную лишь ему тайну. — Сын мельника того… даже в станы напрудил… Так что, я вот уверен, что маг уже возвращается обратно с головой этого чудища.
— Песня! Время песни! — разговор прервал крик Теодмера, который уже успел взобраться на стол и действительно начал петь.
Веселье било ключом и лишь двое людей среди собравшихся выделялись своей серьёзностью на общем фоне. Командир третьего отряда был хмур и немногословен, даже не притронулся к алкоголю. Предчувствовал нечто неладное и рыцарь, чутьё которого не давало расслабиться.
Внезапно взгляды двух командиров пересеклись. Обоим сильно не нравилось происходящее. Глупая и преждевременная праздность местных поражала. Здесь даже находился командир ополчения с частью своих людей, которые покинули свой пост. Была ли причиной этому чрезмерная уверенность в силах мага или подобное лишь результат вопиющей безответственности? Вильгельм начал уже начал вставать с места, собираясь подышать свежим воздухом, как вдруг почувствовал угрозу.
Через мгновение раздался грохот, треск и реальность утонула в криках мгновенно протрезвевших от страха людей. Наёмники и ополченцы тут же подорвались с мест и схватились за оружие.
— Какого…
Лошадиная туша пробила крышу дома и приземлилась прямо в центр просторного зала, сломав стол. Изуродованные и окровавленные останки смешались с едой, запачкали людей и окрасили стены.
Один из наёмников уже хотел было подойти поближе к туше, как крыша проломилась во второй раз. Теперь рядом с мёртвой лошадью лежал и её всадник. Правда состояние человеческого тела оставляло желать лучшего.
Рук и ног у бедолаги просто не было, как и головы. Лишь туловище, которое закрывала ужасно помятая кираса.
— Да сохранит нас Арос… — только и прошептал побелевшей староста, который сразу же узнал серебряный орнамент на броне.