Молния осветила Иль’Пхора, ищущего взглядом детёныша, который исчез в бездне. Девушке вдруг съежилась, будто надеясь спрятаться от его взгляда. Она шагнула назад — к стене каюты — схватилась руками за лицо и почувствовала слёзы на щеках.
Она должна была это остановить. Должна была. Но не нашла в себе силы.
— О, древние боги! — ликующий голос мэра казался очень громким в наступившей тишине. — У нас получилось! Ты… Ты попал в него! Попал прямо в сердце!
Всё вокруг Энжи вдруг затихло. Лишь слова мэра звучали в голове.
«Прямо в сердце».
Энжи почувствовала, как что-то заболело в груди. Воздуха перестало хватать. Она схватилась за лицо, вытирая мокрые щёки, развернулась и выбежала с капитанского мостика. Не обращая внимания на удивлённые взгляды, захлопнула за собой дверь и прижалась к ней спиной. Ветер хлестнул дождём по лицу, и она наконец позволила себе заплакать. Слёзы текли сами собой, смешиваясь с дождём и не желая останавливаться.
Дождь усиливался, но ей было всё равно. Сзади в дверь кто-то стучал, но ей не было до этого дела. Она сползла по двери вниз, съёжилась на полу, обхватив мокрые колени, будто маленькая девочка.
«Бум! Прямо в сердце!», всплыли в памяти слова брата. «Прямо в сердце!», повторились они голосом мэра Олси.
И вдруг Энжи почувствовала что-то ещё. Что-то новое, не виданное ранее. В кулаке горела маленькая стеклянная сфера, освещая всё вокруг тёплым сиянием. Внутри пульсировал туман.
Принцесса в ужасе взглянула наверх и ощутила на себе взгляд Иль’Пхора. Он смотрел пристально, не отводя больших серых глаз. Зрачки не двигались, застыли на ней. Сквозь дождь, она не могла их видеть, но знала, что он смотрит прямо на неё.
Титан застыл, на некоторое время прекратив метаться из стороны в сторону. И вдруг сквозь тело Энжи прошла боль. Не физическая, нет — будто что-то болело изнутри. Съедало её, не давало покоя. Принцесса схватилась за грудь, не в силах вздохнуть. Начала трясущимися руками развязывать корсет, но боль не отступила. Девушка закричала, что было мочи, но не услышала своего крика в шуме ветра.
В голове раздался стук. Чужеродный, пугающий. Будто она почувствовала чьё-то сердце. Сердце, которое не было её собственным.
Энжи вскочила на ноги, заметалась по палубе. Капли дождя били её по рукам, по лицу, но она ничего не чувствовала, кроме сдавившей грудь боли, которая растекалась по телу, словно капля яда в стакане вина.
Иль’Пхор, казалось, стал ближе. Навис над ней, будто пытаясь что-то сказать. Словно обвиняя её в смерти своего ребёнка. А небо над Титаном горело сотней, тысячей огней. Огней, которые шептали. Шептали проклятия, вторя Иль’Пхору.