Она уже хотела было бежать к берегу, искать кого-то, кто бы мог помочь с лодкой, но увидела того самого Антонио, друга внука, тот печально возвращался назад, верно не услышав своей фамилии в лотерейном списке счастливчиков.
– Да что вы переживаете, тетя Роза! – бросил ей Антонио. – Пако всего лишь не хочет прозябать в этой дыре и превратиться в еще одного колхозника. Оставьте его в покое уже в конце концов! – и помахав руками, что не желает слушать старческих бредней, ретировался.
Бредней-небредней, а материнское, то есть бабушкино, сердце не обманешь. Хоть пусть миллион золотом ей предложат, но Кривая Роза не повернула сейчас б домой. Зная, чувствуя, что на люксовой яхте с целый дом творится ад. Кстати, слово «люкс» – вспомнила Роза, переводилось, как «дьявол».
Она оббежала пару-тройку лодчонок, поговорила с моряками, поздно собирающимися в море за кальмарами, но те отказались плыть ни за какие деньги. Встретила мнимых террористов, уже пьяненькие они залазили в свой катер, желая видимо проветриться в компании таких же не трезвых девушек, разодетых в блестящие лоскутки, еле прикрывающие телеса. Их она не хотела просить о помощи, но время бежало, еще чуть-чуть и дверь за Пако закроется. И возможно навсегда.
– Ребята миленькие, – жалобно попросила Роза туристов-террористов на ломанном английском. – Я знаю, вы меня не поймете, но просто поверьте на слово старой бабке. На той лодке, – Роза говорила громко, голос срывался на хрип от нервозности, – находится мой внук. Его везут туда, – она махала руками, жестами пытаясь показать, что творится неладное. – Мне тоже очень надо туда.
Она не знала, понимают ли ее эти иностранцы, посматривающие кто хмуро, кто с ухмылкой. Рыжий молчал, прищурившись, слушал взволнованную старушку с увядшими кудряшками, облепившими мокрый лоб, словно ее с ног до головы облили ушатом холодной воды.
– Ди, подай даме руку, – сказал Рыжий, не оборачиваясь к компаньону. – Сеньора, – теперь он обратился к Розе на прекрасном испанском хоть и с акцентом, в миг растеряв пьяные замашки и туристический прикид. – Поедем. Точнее поплывем.
Девушек попросили уйти, те ошарашенные стали возмущаться, но им доходчиво объяснили, что они лишние.
– Кальмары! Кальмары! – кричали чернокожие ребята, размахивая руками, показывая на море. – Мы едем ловить кальмаров! Амор найн! Амор маньяна!
Рыжий вложил одной из них в руку несколько купюр и поцеловал.
– Ло сьенто, гуапа, и аста ла виста.
Девчонки не обиделись, хоть и удивились, что вместо них красивых и молодых богатенькие туристы решили прихватить рыжее кривое страшилище.