Она ждала, что обязательно что-то случится. Но пока ровным счётом ничего не происходило. Вечер прошёл спокойно. А потом, следующие несколько дней, она занималась тем, что всё-таки училась чувствовать свою силу.
Не сказать, чтобы у неё сильно получалось, пламя на её руках никак не хотело появляться, но что-то всё-таки определённо выходило. Причём иначе, не так как у Гьорфа. Она чувствовала горы по другому, не так как он.
Иногда, они что-то шептали ей или посылали образы, советы. И Ина всё рассказывала Хранителю. У неё не было от него секретов, кроме того самого – «Не оставляй его». И она не собиралась.
А ещё она читала про обряд бракосочетания по традициям Хранителей – что это такое. Гьорф знал всё в только в общих чертах. Да и не мудрено. Каждый раз, как она поняла из книг, которые удалось найти, обряд совершался по-разному. Главное – взаимные чувства или по крайней мере искренность обоих сторон. Обряд проводится в горах и заключается в свадебных клятвах. Но текста их не было. Видимо, испытываемые чувства должны подсказать что говорить.
А ещё горы дадут какой-то знак – приняты их клятвы или нет. У гор не забалуешь. Ина вздохнула. С одной стороны она знала, что ей нечего бояться, с другой стороны всё-таки этот обряд страшил её, как ни крути. Ну и конечно, ей совсем немного, совсем чуть-чуть хотелось красивого платья и гостей. Хотя, приглашать, наверное, было и некого в общем.
– Мы можем сыграть свадьбу потом, в долине, когда всё кончится, – успокоил её Гьорф. А Ина добавила про себя «Если всё кончится».
Но платье всё равно хотелось красивое. Хотя ехать за платьем в долину было несомненной глупостью в этой ситуации. Поэтому она выбрала платье из того, что осталось. И символично то, что единственное нарядное платье оказалось бирюзового цвета. Как небо высоко в горах. Она сама не знала, откуда пришло это сравнение, но Ина знала, что оно точно.
До обряда осталось всего два дня. Так мало и так много. Она считала эти дни. Когда не нужно, они мчались так быстро, что невозможно было остановить, а когда ей хотелось, чтобы дни шли быстрее, они тянулись нескончаемо долго.
Наконец, наступило утро последнего дня. Она буквально чувствовала, что что-то должно произойти. Оно надвигалось, неотступно, как грозовая туча.
И когда Гьорф за завтраком вздрогнул, она поняла – началось.
– Твари, много, скорее всего прорыв. Хотя может быть и подстроено. Я пойду. – Он встал из-за стола, сразу став словно выше ростом.
– Постой! – Ина вскочила, опрокинув стул, в голове стучало молоточками: «Не оставляй его». – Я с тобой!