Чья-то рука резко поднимается вверх и, присмотревшись, я нахожу своего друга, радостно улыбающегося в тридцать два зуба.
– Эй, я тут, – в подтверждение слышу его голос. – Пробки на дорогах. Авария на перекрестке на выезде из города, – уже позже произносит он, когда я поравнявшись с другом, обмениваюсь рукопожатиями и приветствием. Моя дорожная сумка отправляется в багажник его седана, а я устремляюсь в салон. Киваю в ответ и блаженно опускаюсь на пассажирское место.
Перелеты, работа и многие прочие неприятности, которые преследуют полгода, доконали меня вкрай. Я готов рухнуть от усталости и уснуть мертвецким сном. Но уговариваю себя продержаться еще один день. Натянуть улыбку, стать прежним, сыном и другом, чтобы скрыть от родных навалившуюся рутину, готовую поглотить меня.
– Домой к родителям?
– Нет, – отрицательно качаю головой. – Давай в город. Я так и не купил подарки. И было бы неплохо перекусить.
Захар понимающе кивает, и мы трогаемся с места.
– Тебе еще не надоело кататься сюда? – вдруг спрашивает он.
– Нет, – я лгу, чувствуя себя еще хреновее, чем утром, когда торчал в аэропорту и боролся с желанием развернуться и уйти.
Мне осточертело появляться здесь. Мотаться из города в город. Торчать в арендованных квартирах, пропадать с утра до ночи на работе. Мне все надоело до такой степени, что я чудом еще не сорвался. Я загонял себя. И загнал в угол. Сегодня последняя попытка. Если она окажется неудачной, я больше не суну нос в дом, который теперь ненавижу.
Во всех моих бедах виновата она.
Арина.
Я гоняюсь за призраками.
– Итак, предлагаю начать с перекуса, – бодро произносит Захар, выруливая к придорожному кафе. – Тут делают отменные хот-доги.
Усмехнувшись, я соглашаюсь и на такой перекус. Но когда мы заказываем еду и занимаем столик у окна, я вновь проваливаюсь в мысли, вполуха слушая друга. Он что-то рассказывает о своей семье, о наших общих друзьях. О своей очередной подружке. Мне плевать на слова, которые как пулеметной очередью вылетают из Захара. Я слишком далеко от него. В своих мыслях я вновь и вновь возвращаюсь к тому моменту, когда моя жизнь перевернулась с ног на голову…
Я сорвался.
Черт бы меня побрал, но в ту ночь, в ту злосчастную ночь я сорвался. Сорвался так, что был в шаге от настоящего уголовного дела.
Арина… Арина была такой… Черт, да она вела себя как распутная девчонка, испорченная, прогнившая. Я думал, что накажу ее. Просто припугну, отругаю как прежде. Я так и планировал поступить, входя в ее комнату без стука. Ее не оказалось на месте, а из-за двери в ванную комнату слышались приглушенные звуки. Мне нужно было уйти. Не ждать, продавливая своим задом ее кровать. Просто развернуться и выйти, тихо прикрыв за собой дверь. Но я упорно ждал, сверля взглядом разделяющую нас преграду, и когда Арина очутилась в спальне, с мокрыми волосами, в майке, не скрывающей абсолютно ничего, я проиграл битву.