Кивнув, я накрываю свои плечи руками и продолжаю улыбаться, встречаясь взглядом с Яром. Он не верит. Читает меня как раскрытую книгу.
– Зачем ушла из дома? – в голосе Артура слышатся раздраженные нотки.
– Хотела посмотреть на двор, – позволяю себя обнять. – Тут многое изменилось с момента моего последнего визита. Очень многое.
Я умалчиваю о той боли, которая растекается ядом по сосудам. Молчит и Яр, докуривая сигарету, которую также топчет ботинком.
– Приятно было поболтать, Арин, – бормочет он и, не взглянув на нас, отворачивается и уходит.
Мне кажется, что я лишь чудом могу устоять на месте, а не сорваться, сбросив руки Артура, и помчаться за Яром. Догнать его, обнять и прижаться. Впитать его тепло и смесь аромата парфюма и сигаретного дыма, по которому так скучала. Но я остаюсь стоять на месте, провожая Ярослава печальным взглядом.
Все что я сейчас могу так это давить, глушить боль. Отравляющую. Уничтожающую.
– Ты как, крошка? – слышится голос Артура, прижимающего мое пластилиновое тело к своему – крепкому и отчего-то теперь чужому. Все теперь чужое. Его руки, его запах. Я получила новую дозу наркотика под названием «Мой сводный брат». И теперь ни один мужчина не заменит мне его. Ни один поцелуй, касание, взгляд.
– Нормально.
– Замерзла? Ты дрожишь. – Его руки упорно растирают мои плечи.
– Немного, – улыбаюсь одеревеневшими губами. – Вернемся домой?
– Ну как? Как все прошло?
На следующий день после приезда Луиза врывается ко мне в квартиру, не заботясь о том, готова ли я ее увидеть. Она знает, что Артур не ночевал у меня, поэтому бесцеремонно вторгается в личное пространство, скидывает сапожки и топает на кухню, намереваясь опустошить холодильник. Ее привычки неизменны, как и желание засунуть нос не только в мой холодильник, но и в мою жизнь. Увы, когда-то я позволила ей знать о себе всё, теперь же рисковала вовсе нарваться на неприятности.
– Нормальное всё прошло, – ворчливо выдыхаю и следую за подругой, по пути поднимая с пола брошенный платок.
– Давай-ка поподробней, – хмыкает и сгребает еду, которую я рассчитывала засунуть в себя, если, конечно же, аппетит вернется.
– А давай-ка без давай-ка, – ворчливая восьмидесятилетняя бабка грозно бросает недовольный взгляд на подругу, которая уже откупоривает йогурт.
Вздернув кверху указательный палец и погрозив им мне, Луиза щурит глаза.
– Нет, нет, Ариш! Все от начала и до конца. Как вас встретили? Что спрашивали? Какое место за столом занимали… Кто там еще был?
Я устало плюхаюсь на стул и вытягиваю ноги. Луизе плевать на то, как нас встретили или что спрашивали. Ей совершенно не интересно, чем угощали или какую истерику закатил Димка, когда Марина вышла его показывать собравшимся. Кажется, мальчишка совсем против всеобщего обожания и предпочел бы сидеть в своей комнате в окружении новых игрушек.