Я усмехаюсь, расслабляя плечи. Отклоняюсь назад, прижимаюсь к спинке стула и вытягиваю ноги под столом. Случайно или намерено касаюсь его ног, и яркой вспышкой мой живот скручивает отголосками прошлого.
– Только не ври, Арин. Хорошо? – Яр будто не замечает касания. Или не хочет замечать.
Я осторожно подтягиваю ноги обратно и прячу их под собственным стулом. Не стоит рисковать последними нервными клетками. Они и так трещат и рассыпаются как старая штукатурка.
– Я расскажу, – соглашаюсь, прикусывая губу. Мимолетное движение не остается без внимания Яра. – Если ты расскажешь тоже.
Он кивает, а я прокручиваю в голове возможные вопросы и ответы. Что он хочет услышать от меня? Как я провела три года без него? Как я убивалась, страдала, рыдала и зализывала раны. Впрочем, я до сих пор зализываю их, пытаясь заполнить черноту в сердце. Но когда вижу его глаза, горящие от интереса и темнеющие как грозовое небо, или жадно ловлю каждое движение, черноты в моем сердце больше нет. Она испаряется, оставляя за собой зарубцевавшуюся рану, которая, я надеюсь, со временем вовсе исчезнет.
– Универ бросила потому что там мне не понравилось учиться, – отвечаю на один из заданных вопросов и понимаю, что не вру.
Яр кивает и усмехается. Будто он ожидал услышать такой ответ. Его голова наклоняется чуть вбок, и он продолжает гипнотизировать бездонными омутами.
– Подстриглась, потому что с косой я выглядела как ребенок.
– Нет, – а теперь отрицательно качает головой. Не верит.
– Правда, Яр… – Выдыхаю я, прикрывая глаза. – И потому что хотелось что-то изменить в себе. А волосы… Я не знаю, как объяснить. Просто после того как я подстриглась, стало чуточку легче.
Открыв глаза, я смотрю на изменившееся лицо Яра. Он понимает. Понимает и не задает вопросов.
Сглотнув, я припоминаю его вопросы, но вместо ответа, произношу:
– Теперь твоя очередь отвечать.
– Что именно ты хочешь услышать?
– Правду, Яр.
Он усмехается в ответ.
– Тогда начинай, надоедливая сестренка.
– Ненавижу, когда ты так называешь меня.
– Я делал это редко и в исключительных случаях.
Поджав губу, я закатываю глаза.
– Да, редко. Обычно ты считал меня сучкой и шлюхой, не правда ли?
Ну кто… Кто меня дергает за язык опять?! Я готова зарычать сама на себя, но не успеваю ни подумать, ни сказать хоть что-то, чтобы сгладить обстановку, которую сама же накалила, как лицо Яра вмиг меняется. Он подскакивает с места, за его спиной падает с грохотом стул. Я вздрагиваю и, опешив, смотрю, как Яр огибает стол, разделяющий нас, останавливается около меня. Дергает за плечи, вынуждая подскочить и упереться ему в грудь.