- Знаешь, какие они? Лучше драконов и вампиров вместе взятых! Самые-самые! Я вот, сколько живу тут, всегда хотел быть метаморфом! Вот все расы как расы, а они - самые добрые и миролюбивые существа. Оборотни могут приютить сирот оборотней, драконы заботятся о каждом птенце в клане, а метаморфам все равно, они единственные принимают любое дитя, как собственное. Разве это не прекрасно? Восхитительно, что в этом мире каждый ребенок может найти тех, кто будет любить его просто так, не взирая на расу и происхождение? И ведь не только в этом дело, они принимаю пререселенцев как своих, как нового члена семьи, никто не выгоняет из дома, не лишает титула, они по-настоящему принимаю и понимают. Совсем не как в Рипаннисе.
Дамб чуть сморщилась, услышав название их государства, нескладное оно, длинное и незапоминающееся. Не верилось в то, что существует настолько идеальная раса, но глаза Степы горели, он грустно-восторженно рассказывал ей о неведомых существах, благородства у которых было не занимать.
- И что теперь будет со Светой? - тихо спросила Эрика. Дамб не понимала, ведь совсем недавно, меньше двух часов назад, Света была живая - утешала ее и играла с Зефиром, но вдруг… ушла.
Вампир выдавил болезненную улыбку.
- К утру ее тело займет другая душа. Может, это будет хороший человек, а может и нет. - он прикрыл глаза, вина заполонила сердце.
Ни он, ни Веце не смогли помочь Свете привязаться хоть к чему-то в этом мире, остаться тут. Уже в который раз граф Вальдернеский ощущал себя беспомощным.
Какая благодать, что Оля - человек и не может так просто исчезнуть, как хорошо, что у нее есть Занефир, которого она любит, который держит ее в этом мире.
Дамб понимала - ее любовные проблемы ничто по сравнению с тем, с чем сталкивается Степан. Стало стыдно и горько - если бы она не пришла сегодня плакаться Кифену о сволочи Ибенире, возможно Света осталась бы в этом мире.
Разговор не клеился - вампир не знал, куда себя деть, внутренние метания отражались на лице, а Эрика почувствовала накатившую за день усталость.
- Ты знаешь, Веце коренной житель этого мира и я боюсь, что однажды проснусь и его заменит кто-то другой. - с затаенным страхом проронил граф Вальдернеский. - Ему же всего семнадцать, он совсем еще мальчишка. - он рвано выдохнул и посмотрел на нее, - А ты? Ты не боишься, что Занефир оставит тебя? - Эрика опустила взгляд на уснувшего сына.
- Я никогда об этом не думала, но благодаря тебе у меня теперь на одну фобию больше. - осуждающе сказала Дамб. Потерять Зефира было страшно, еще страшнее, чем каждый день кашлять кровью и знать, что едва ли проживешь два года. Об этом не хотелось думать или говорить, поэтому она задала встречный вопрос. - А мне Веце сказал, что ему больше ста.