— Ну, что ты делаешь? — Элизабет провожает его. — Помоги мне отнести мисс Рейну наверх.
Он двигается, но Ашер встает перед ним.
— Я сделаю это.
Я поднимаю руку.
— Я хочу, чтобы это сделал Джейсон.
Ашер замирает, и хотя я не вижу его глаз, сжатых челюстей достаточно, чтобы выразить его недовольство.
Пошел он к черту.
Ему явно наплевать на меня. Он ясно дал понять, что хочет причинить мне вред. Если он думает, что я буду просто сидеть здесь и смотреть, то у него на уме еще кое-что.
Оуэн толкает Себастьяна локтем, и тот застывает на месте. Бри смеется долгим, писклявым пронзительным смехом.
— Позволь прислуге сделать это, Ашер. Это не стоит твоего времени.
— Да. — Элизабет смеется, и очевидно, что она пытается компенсировать неловкое напряжение, повисшее в воздухе. — Джейсон может это сделать.
— Он не прислуга, — шиплю я на Бри. — Когда ты в моем доме, ты уважаешь всех в нем.
Тишина заполняет пространство. Все пристально смотрят на меня, будто у меня выросло две головы. Что? Разве это неправильно сказать?
Бри издает неловкий смешок, прежде чем прошептать:
— Ну же, Рей. Ты сама зовешь его прислугой.
— Я... я зову его так? — мои пальцы становятся липкими, когда руки сжимают друг друга.
Нет. Она лжет. Я не настолько сноб или жестока, чтобы называть его так.
— Я в порядке, чтобы сделать это. — Джейсон продвигается вперед.
Ашер преграждает ему путь. Они похожи телосложением, но Ашер выше, поэтому он блокирует выражение лица Джейсона.
Он дергает меня с коляски так быстро, что боль взрывается во всех моих конечностях.
Мои руки обвивают его шею для равновесия, когда тело легко помещается в его объятиях. Неприятная дрожь пробегает у меня по спине.
— Когда-нибудь слышал о том, чтобы быть нежным?
— Ты заслуживаешь нежности? — его горячее дыхание вызывает мурашки на раковине моего уха, когда он шепчет: — Монстр?
— Отпусти меня, — шиплю я.
— Только если для того, чтобы бросить тебя в ад, но еще слишком рано.
Я пытаюсь вырваться из его жестоких объятий. Одна из его рук сжимает мой живот, как тиски, а другая сжимает синяк на моем бедре.
О, Боже. Это чертовски больно.
— Не. Двигайся. Твою. Мать. — он произносит каждое слово с холодной резкостью.
А потом он игнорирует всех и ведет меня вверх по лестнице.