— Ты последний человек на этой планете, с кем я когда-либо бы переспала.
В моих словах нет особой убежденности, но я все равно стою на своем.
— Словно меня может заинтересовать такой монстр, как ты.
Я пытаюсь притвориться, что это не больно. Я стараюсь не обращать внимания на боль, пробирающую у меня под кожей после того, как он заставил меня почувствовать себя хорошо несколько секунд назад.
Место, к которому он присосался, внезапно становится ледяным. Пожар потушен, и теперь от него остался только пепел.
Я не такой бесчувственный монстр, каким он меня рисует. Это больно. Быть настолько сильно ненавидимой и не знать причины причиняет мне такую же боль, как и мои травмы.
Слезы наворачиваются мне на глаза, но я смаргиваю их. Никто не увидит меня слабой и уязвимой... никто.
Вместо этого я выпячиваю грудь.
— Тогда почему ты продолжаешь прикасаться ко мне?
— Я прикасаюсь к тому, что принадлежит мне, когда мне, блядь, заблагорассудится.
Гнев бурлит под поверхностью, но я наношу ответный удар холодным тоном.
— Ну, чрезвычайные новости, Ашер: я решила, что я больше не твоя. Я расторгаю помолвку.
Я удивлена, что продержалась так долго. Я должна была покончить со всем этим, когда он назвал меня монстром в больнице.
Это еще одно из неправильных решений старой Рейны, которое я исправляю за нее.
Ты поблагодаришь меня позже, девочка.
Правда, она была той, кто обручилась с ним, и она имеет право расторгнуть помолвку самостоятельно. Тем не менее, я не могу оставаться с этим мудаком, когда все, что он когда-либо хочет сделать, это причинить мне боль.
Я не настолько отчаянная.
Или чертовски глупая.
Он смеется, и звук этот такой же пустой, как и его душа.
— Это не так работает.
— Это свободная страна. Я не останусь помолвленной с таким мудаком, как ты.
Он смотрит на меня долгими секундами, будто мои слова не были услышаны.
— Мы помолвлены с пятнадцати лет. Это семейное дело. Закрой свой рот и смирись с эти.
— Или что?
— Или ты потеряешь гламурную жизнь, которую так любишь. — он наклоняет голову набок. — Условие получения твоего наследства выйти за меня замуж. — он наклоняется и проводит языком по чувствительной коже, которую сосал ранее. — Пока смерть не разлучит нас, мой ужасный монстр.
О, нет.
Нет, нет, нет.
Зачем, черт возьми, моему отцу это делать?
Моя голова превращается в беспорядочный беспорядок.
— Но ты явно ненавидишь меня. Почему ты хочешь это сделать?
Мурашки покрывают мою кожу, когда он говорит:
— Ты должна мне жизнь, и я разрушу твою в качестве расплаты.