А потом сердце заходится в стремительном беге.
Марат, не отрывая от меня своих тёмных глаз, приближает ко мне своё лицо.
И теперь я чётко и близко могу его рассмотреть: жёсткие, мужественные черты лица, тёмные глаза, заволакивающие своей тьмой, густые волосы цвета вороного крыла и лёгкая щетина. Мужчина в костюме-двойке чёрного цвета, что идеально сидит на его большом и сильном теле. И белоснежной, под цвет моего платья, рубашке, в манжетах которой дорогие золотые запонки. Без бабочки или же галстука. Три верхние пуговки расстёгнуты.
Зверев держит себя уверенно, спокойно, не выдавая никаких чувства. А есть ли они у него? Умеет ли он хоть что-то чувствовать?
Один короткий удар сердца, и его губы накрывают мои — осторожно, бережно, словно я полевой цветок, который нужно оберегать. Прикрываю глаза.
Сначала Марат будто бы стирает поцелуи чужих, проходясь по губам своими. А потом целует верхнюю, слегка высовывая свой язык, касается нижней в мягком жесте, отчего я приоткрываю губы, позволяя ему проникнуть глубже. Не понимаю, как это происходит, но вот меня обнимают за талию, притягивают к своему сильному телу другой рукой. Расслабляюсь, позволяя этим губам меня целовать, ласкать.
На долю секунды от моих губ отрываются, дабы дать мне немного кислорода, что вдруг так жадно у меня отобрали. И потом он вновь завладевает моими губами, но уже жадно, словно дорвался до чего-то желанного и такого необходимого ему.
Марат целует жадно, требовательно, а я, словно тряпичная кукла, повинуюсь ему, делая всё то, что он хочет.
Сколько прошло времени?
Секунда… Минута… А может, целая вечность?..
Я потеряла счёт времени. Зверев отрывается от меня медленно, словно нехотя. И так же убирает с моей талии свои руки. А я глубоко дышу, пытаясь восстановить бешеный ритм своего сердца.
Все мои мысли куда-то испарились. Но стоило только теперь уже моему мужу от меня отступить на шаг, как все события вновь накатили на меня, словно холодная вода. Вновь принося моей коже озноб. А душе страх.
Закрываю глаза, опуская голову вниз, не чувствуя никаких препятствий в виде жёстких пальцев Зверева, что держали мой подбородок в своём плену. Прикусываю нижнюю губу, чувствуя до сих пор на своих губах его губы. А запах настоящего мужчины окутывает всё моё тело.
— Ты теперь моя жена, Аврора Зверева, — слышу над собой его низкий, чуть хрипловатый голос, а всю меня простреливает страх.