Алира не заметила, как приехала на опушку золотого леса, над которой нависали высокие холмы. Здесь было прохладно – горы еще далеко, а дыхание севера чувствовалось, – а Алира в одном тонком платье. Она бросила взгляд на оголившиеся лодыжки и покраснела. Дамское седло она не любила и считала абсолютно небезопасным, особенно, когда мчишься галопом, поэтому и Бану оседлала привычно, несмотря на отсутствие любимого костюма мужского кроя. Она спрыгнула с лошади и, хлопнув ту по лоснящемуся боку, отправляя погулять, вошла в охотничью сторожку.
Та использовалась обычно только охотниками для ночлега, если пребывание в лесу затягивалось. Здесь можно было переждать непогоду или разделать увесистую тушу. Небольшая передняя и маленькая спальня с кроватью и дымоходом. Домик посещали нечасто в это время года – день длинный, а ночи светлые, а вот зимой да. Но за ним все равно следили, поддерживали чистоту и пополняли припасы: вино, сыр и копченое мясо хранилось в погребе долго.
Алира вошла внутрь – это как раз то, что нужно: побыть одной и помолчать, – но, как выяснилось, не только она искала уединения. Не успела захлопнуться дверь, как Алира оказалась нос к носу с Эриком. Он бы одет, как охотник Лейн. Высокие сапоги, зеленые плотные бриджи, белоснежная рубашка с широкими рукавами и зеленый сюртук. На Алиру он не обратил ровным счетом никакого внимания, продолжая проверять тетиву длинного лука. Но через несколько тягостных мгновений все же бросил надменный взгляд.
– Я, конечно, польщен, но нет.
– Что? – не поняла Алира.
Эрик кивнул вниз на платье. Она вспыхнула, поправляя юбку, которая зацепилась за поясок на серебряных кольцах и оголила ногу до середины бедра. Создавалось впечатление, что когда Алира встречается с Эриком, то так и норовит остаться без одежды.
– Ты оказалась слишком доступна, – бросил Эрик. – За влюбленного Дино принялась. Странно, что я вообще оказался первым.
– Влюбленного? – прошептала она. В кого влюбленного?! Но этот вопрос она отбросила в сторону, когда до нее дошел весь смысл фразы. – Да как ты смеешь?! Убирайся отсюда! – разозлилась Алира. Ее голос был тих, не срывался в истерику, но наполнен дикой яростью. Нет, сегодня ее уже достаточно оскорбляли. Хватит!
– Да будет тебе известно: этот домик я лично строил. Тогда еще даже твоих родителей и их родителей не было, и не только их.
– Хорошо, – шепнула Алира, – тогда я уйду.
Она круто развернулась, но не сделала и шага, просто осела на полу, закрывая лицо руками, пряча горькие рыдания. Не из-за Эрика, а потому что ее привычный мир рухнул. В одночасье все изменилось и никогда, никогда не будет прежним.