А, может, вдохновляла плохо? Сейчас же из всех книжек для женщин и статей в журналах кричат на все лады, что мужчину надо вдохновлять! Я, наверное, плохая вдохновительница, если мы так жили…
— Ну и как ты оказалась в кондитерской? — внезапно спросил Паша.
Как-как? Так вот получилось.
— А что такого в этой работе? — вдруг обиделась я. — Меня все устраивает.
Конечно, меня, женщину с двумя детьми, которые то болеют, то еще чего, устраивает. Не мечтала, конечно, не думала, что это пик моей карьеры. Паша быстро этот разговор свернул. Умеет он. Чувствует, что не надо меня в лоб вот так спрашивать.
— Латте вкусный, — похвалила я кофе. Обошлись без карамели. — Ты же, наверное, поужинать хотел? — спросила, поднимаясь из-за стола и убирая чашку.
— А ты со мной поужинаешь? — Паша тоже поднялся и встал за моей спиной.
— Нет, я… — я попыталась выскользнуть, вывернуться, но он не дал.
— Вообще я голодный, ты сама видишь, Мороженка, — и смотрит пристально, я ж теперь к нему лицом. Руками за столешницу схватилась, сжалась вся. А Паша много выше меня, так и встал ещё ближе, коленом уперевшись в моё бедро. От этого касания у меня жар пошел по всему телу, а руки, наоборот, вспотели и похолодели сразу, и по спине холодком схватило. Пальцами ещё сильнее в край столешницы вцепилась, отодвинуться попробовала — а отодвигаться ведь некуда!
— Ты сквозь столешницу всё равно не просочишься, Мороженка, как ни пытайся, — Паша отцепил мои руки, подержал в своих ладонях мои занемевшие пальцы.
— Я же… — опять начала я что-то мямлить. — Ты же… — и вдруг собралась. — Ты же женат, Птолемеев!
Он отстранился. Улыбнулся так нехорошо, больше одним уголком губ, хищно. Куда-то ушел. Вернулся не сразу. В руках он держал черный кожаный бумажник.
— В куртке оставил, — начал он, — не вспомнил сразу, что сегодня с собой брал, искал в квартире. Сейчас наличка редко нужна, но сегодня должен был как раз с людьми расплатиться, да встреча сорвалась. — Он покрутил перед моим носом этим самым бумажником и открыл его. А у меня в голове пронесся целый табун мыслей.
— При чём тут наличка? — осторожно спросила я.
— Так сейчас же всё в телефоне, уже не помню, когда в последний раз деньгами расплачивался, — как-то совсем некстати рассмеялся Пашка. — Права у меня под козырьком в машине, ключи в кармане, поэтому бумажник не ношу.
Какое мне вообще дело, носит он бумажник или нет? Что он хочет сделать? Предложить мне денег? Он? Я вообще не верю, что есть женщина, которая сможет ему отказать. Если у неё есть глаза — она отказать не сможет. Или Птолемеев так развлекается? Узнал, где и кем я работаю, а теперь издевается надо мной? Он хочет мне предложить…