— Аль… Что ты завелась так? — Паша опять через стол ко мне потянулся, заглянул в лицо. А я и впрямь завелась.
— Если тебе моя забота неприятна, зачем сам приезжал, когда я отравилась? Детей моих привёз, ужин мне приготовил…
— Я ведь тогда тебе нужен был?
Ты мне всегда нужен.
— За тот вечер спасибо, — я отвернулась, разглядывая редких посетителей. Время позднее, будни. — Ты меня выручил.
— Любой нормальный человек бы так поступил.
— Не знаю, Паш… Может быть. А я настолько плохо поступила, что ты на меня собак спустил? — я тоже потянулась к нему через стол. — Я как услышала, что ты не успеваешь обедать, подумала, без задней мысли, что могу тебе приготовить. Что ты так смотришь?
Он не ответил, покачал головой. Тем временем нам принесли наш заказ. Птолемеев сразу принялся есть, а я продолжила:
— Могла я купить еды? Могла. Могла заказать? Могла. Это всё твои же слова — так? А я готовить люблю — вот сама и приготовила. Знала бы я, что это так тебе не понравится, зачем бы я это делала? Теперь ты сказал, и я знаю. Обиделась я больше не из-за этого, а из-за того, что ты последним сказал. Мои дети и моя жизнь — не твоя забота. Сколько мне для комфортной жизни надо и хватает мне или нет — это моё дело. Тебя не касается!
— Касается.
— Каким боком?
— Сейчас, подожди, дай доем.
— Ты издеваешься?
— Нет, я есть хочу.
Я сидела и смотрела, как он ест. Опять. Смотрела, смотрела. Взяла вилку, попробовала свой салат.
— Невкусно. Я лучше готовлю.
Птолемеев не ответил. Я поковырялась в крупных, измазанных соусом салатных листьях. Выбрала курицу с сухариками, пожалела, что сразу не взяла чай. Пока говорила, в горле пересохло. И я уже как-то и забыла, о чём мы речь вели, как Пашка вдруг ответил:
— Касается, потому что я с тобой сплю. Ты моя женщина.
— Интересные дела, — я чуть сухариком не подавилась. — И что теперь?
— Значит, это всё меня касается.
— Что за логика такая мужская?
— На кнопку нажми.
— На какую кнопку? — специально он меня игнорирует, ирод.
— На вот эту, — Паша сам потянулся к кнопке вызова официанта, вмонтированную в стол. Теперь и я заметила.
— Ты что-нибудь ещё будешь? — спросил Птолемеев, вытаскивая телефон.
— Пить хочу, — буркнула я, смотря в окно. Я — Пашкина женщина! Это что за статус такой?
Пришла официантка, Паша попросил чай и счёт. А я, раз уж пошёл у нас такой разговор, взяла да и спросила:
— Паша, если ты мне сразу заявил, что женат, почему ты кольцо не носишь?
А он ведь действительно и сейчас сидит без кольца. Птолемеев скучающе взглянул на свою правую руку.
— А ты сама как думаешь, Мороженка?