— Если встречаюсь с хорошо знакомыми, то да. Или если просто что-то забрать надо. Тогда мы вместе ужинаем, потом сдаю его маме.
Я не стала уточнять — про свою он маму или про жену Лену.
— Паша, ты не живёшь дома? — спросила я, и сразу пожалела, что спросила. Птолемеев сказал, что без меня не может, но мой статус, вроде как, никак не поменялся. Мы об этом не разговаривали…
— В каком смысле — живу дома?
— Ну… — я замялась, наблюдая за нашими детьми. Играют себе. И мой Лёшка играет. Сидит, собирает что-то за столиком. А Пашкин Колька носится с моей Сашкой. Спускают куклу на игрушечном катере с горки. На чьи-то головы…
— Аль?
— Ты ведь сказал, что ушёл от жены…
— С женой и мамой я не живу. Мотаюсь между съёмной квартирой, в которой ты была, и домом, который строю. Я тебе говорил. Там уже проведено отопление, свет, можно жить, почти всё отстроено. Остальное уже по теплу. А внутри, в комнатах ремонт делается. Так что Кольку пока сдаю обратно жене с бабушкой. Потом будет видно…
Что ему будет видно? Опять вот так. Я в этом обозримом будущем есть?
— Аль, а пошли все вместе сейчас на горки?
— На какие ещё горки? — не поняла я.
— В окно посмотри! — Паша повернул мою голову. Я взглянула в окно. Едва начинает темнеть, но день уже пошёл на прибыль, так что ночь ещё не скоро вступит в свои права. Зато как по вечернему становится красиво — всё подсвечено! Горки тоже хорошо освещены. А народу стало как-будто немного меньше.
— Давай предложим нашим? Только сначала поедим. И пойдём кататься.
Я не стала протестовать. Обещала же детям сегодня развлечений. Надо идти. Все согласились.
Конечно, Паша с сыном — две ракеты. Большая и маленькая. Всё облазили. Я за ними не успевала. Мне всё время страшно, что кто-нибудь откуда-нибудь свалится. Арендовали тюбинги и все дружно катались. Все — кроме меня.
— Мам, пошли! — подбежал и потянул меня за руку Лёшка.
— Нет, я на вас снизу смотрю.
— Пойдём! Мам! — сын не сдаётся.
— А кто вас ловить будет? — упираюсь я. Ловить мне, правда, уже давно никого не надо. Дети большие. Сами забегают, сами тащат свои плюшки, сами скатываются — и вместе, и по отдельности. С самой высокой, правда, не все рискуют своих деток спускать. Паша вот Кольку спустил одного, и сам за ним стоя на ногах скатился. Пацаны так делали постарше. Подростки уже. Охранник их когда гоняет за это, а когда и нет. В основном, взрослые возмущаются. Вот такие тёти, как я!
— Птолемеев! — гаркнула я грозно. — Ты что вытворяешь?
— А что такого? — он уже оттащил от горки своего Кольку, и тот сам побежал обратно.