— Я могу привести под стены все свои войска, все две с половиной тысячи! — Немис говорил очень горячо, но Мафул лишь покачал головой.
— Я не упомянул, что штурмовавших было больше шести тысяч? Это воинов, а вместе с ополчёнными крестьянами… люди говорят о десяти тысячах. А вот оборонявшихся едва ли насчитывалось шесть сотен.
Молодой князь резко выдохнул через нос.
— А почему Белиал отдал это имение Савату? — спросила Асатесса. — Это ведь всегда был второй дом Повелителя. И даже когда-то это являлось основным оплотом.
— Это произошло ещё до того, как вы стали жить во дворце, Повелительница, — кивнул Мафул. — Я не торопился делать карьеру при Повелителе Белиале. Сам он был безобиден, насколько может быть безобиден капризный ребенок, наделённый властью над жизнью и смертью, но вот его окружение… Когда Повелитель слаб духом его либо свергают, либо вокруг него образуется кокон из самых вероломных представителей знати, рядом с которыми любой бандит покажется ягненком. И, поделив между собой горы, они зорко следили за тем, чтобы устоявшийся баланс более нарушен не был. Когда Повелитель скончался, они надеялись, что вас также можно будет использовать как центр этого баланса. Но проявив силу духа, вы сильно разозлили их. Сават всегда был крысой. По-первой, он очень сильно вился у ног Повелителя, также легко раздражая его, как и успокаивая. Князь Палес и ныне покойный отец князя Паратуза, а также князь Хурул, откупились от Савата, так как тот был слишком близок к Повелителю и мог с лёгкостью нарушить их тонкие договорённости. Как они уговорили Белиала отдать земли богатые рудой Савату не ведаю. Несколько лет тот суетился там, отыскивая способы озолотить себя. И когда эта крыса попыталась вернуться ко двору, названные князья уговорили бывшего Повелителя отдать и замок. Молва приписывала, что Савату ещё и пригрозили тем, что в случае появления при дворе более чем этого требует этикет, его могут убить. С тех пор он и обитает в своём замке на Острой скале и не питает тёплых чувств к бывшим подельникам. Наверное, поэтому он и не отправился на Восточный Рокатун, договариваться о мятеже. Хотя могу поспорить, они его звали. Но и к вам, как мы видим, особой лояльности он тоже не испытывает.
Асатесса в задумчивости кивнула. А князь Немис, воспользовавшись повисшей паузой, решил озвучить другой план, что он держал в голове, пока Мафул производил свой экскурс в историю.
— Я могу пройтись огнём и мечом по землям Савата. Тогда мне никто не ударит в тыл. А затем я осажу его, и мы выморим его голодом.