Второй борт пришёл так же через сто земных лет. На нём, забрав накопленные данные, улетели ещё трое коллег, а Зилогу с Ихисом был доведен приказ: полностью прекратить любые личные контакты с наблюдаемым миром и перейти на изолированный режим работы в подземных отсеках Базы. По прогнозу Расчётного Центра местное человечество входило в полосу масштабных войн и революций, и для соблюдения Принципа Абсолютного Невмешательства руководство вынуждено было пойти на эти жёсткие меры, ограничивающие свободу персонала.
К новой вводной Зилог с напарником отнеслись с пониманием. Дисциплина есть дисциплина, иначе бы они никогда и не попали в десант. К тому же одна из здешних деревушек за двести лет неожиданно разрослась в небольшой город, который с каждым годом подступал всё ближе и ближе к расположению Базы. Поэтому решение свыше хоть и не обсуждалось, но и так было единственно верным. Зилог и Ихис не спеша проверили все наружные датчики, камеры и сенсоры и спустились вниз, закрывшись на следующие сто лет за фальшстеной погреба…
Постоялый двор в общем-то недолго пустовал без хозяина, пока один ушлый абориген не прибрал к рукам ничейное хозяйство. Правда, для этого ему пришлось закопать в соседнем лесу парочку особо настырных конкурентов. Вскоре новый домовладелец обзавёлся семьёй и скотиной, разбил огородик, и над укрытием Зилога и Ихиса вновь зазвучали людские голоса и крики домашних животных. А потом, через несколько десятилетий, на это место и вовсе пришёл город, который, не останавливаясь, продолжил шагать кварталами дальше.
На памяти Зилога за последние сто лет на постоялом дворе сменилось множество обитателей. Да собственно говоря, и сам постоялый двор давно уже утратил этот статус: он стал просто тремя жилыми домами, которые заселила разношёрстная публика. А люди наверху рождались и умирали, женились и разводились, съезжались и разъезжались, даже не подозревая о существовании сложнейшего технического комплекса под их ногами!
Первый тревожный звонок прозвучал лет двадцать назад, когда датчики Базы зафиксировали у соседей сверху повышенный эмоциональный фон, который был не только позитивным, но и общим. Оказалось, что городская администрация приняла решение о сносе этих аварийных домов с предоставлением всем жильцам квартир в новостройке, возводимой неподалёку. До окончания строительства оставалось ещё чуть больше года, и осчастливленные люди стали ждать. Но надеждам тем сбыться было не суждено, и вместо хибар на слом пошёл весь привычный уклад их жизни. Вихри разразившейся тогда социальной бури разорвали все отношения и прежние договорённости, а в новый дом, который кое-как достроили, заехали уже совсем другие люди и на других основаниях. Эта бытовая несправедливость, похоже, и выбила из обитателей хибар остатки воли, чем предопределила их последующее скатывание на самое дно общества.