Пока чищу зубы, разглядываю вещи в душе. Пена для бритья – о, я и забыл, что нормальные люди вынуждены бриться каждый день. Красная губка. Шампунь с грейпфрутом – да, снова цитрусы.
Тем временем запах пасты возвращает к воспоминанию о губах Сина. Насколько далеко он готов зайти? Не уверен, что у меня что-либо получится, паника накрывает с головой. Ещё этот коньяк… На кой хрен я столько выпил?!
От адреналина голова прояснилась, но движение всё равно воспринимается урывками – когда я успел выйти из ванной в комнату?
Взгляд цепляется за голый живот Сина – теперь, при ярком свете, заметен свежий рубец правее пупка. Чёртова палка… Хотя хватает и других шрамов: несколько пулевых ниже ключиц, короткий толстый на левом плече – как будто нож воткнули. Если они ещё не успели исчезнуть, значит, недавние, но я не помню, чтобы он был ранен. Пока меня не было, умудрился нацеплять?
Наконец-то отрываю будто прилипший к телу Сина взгляд – так, смотрим на стол, вот так – и бормочу:
– Что дальше?
– Спать. Ты – на кровати, себе я постелю на полу.
Должно быть, на моей физиономии явно отразилось недоумение, потому что Син смешливо фыркает.
И что это значит? Тогда почему он не выгнал меня, а даже наоборот, закрыл дверь? Впрочем, мотивов хватает. Может, подумал, что я слишком пьян, чтобы идти в свою комнату, свалюсь ещё с лестницы. Или не хочет, чтобы бухой мутант бродил по части, компрометируя его – командира этой пьяни и тоже мутанта.
Но зачем поцеловал? Может, этому есть какое-то разумное объяснение, просто у меня сейчас мозги не соображают? Или это то самое, чем оно и выглядит, только он передумал продолжать из-за укуса – да, наверняка. Чёрт, это обиднее всего: у меня был шанс, но я всё испортил.
А впрочем, нахрен это всё. Я его поцеловал, он меня не убил, а теперь предлагает спать в его постели – чего ещё желать? Как бы ни сложилось, любой вариант лучше, чем если бы я вообще не решился прийти сюда.
Я – как могу ненавязчиво – облизываю взглядом его голую спину, пока Син обустраивает себе постель на полу, и скромненько кошусь на кровать. Матрас и подушка, больше ничего. С одной стороны, хочется снять хотя бы китель и остаться в футболке – почувствовать прикосновение его постельного белья к коже. Однако капитан явно дал понять, что это неуместно. Если я начну раздеваться, он может вообще передумать, так что лучше посплю в одежде.
– Одеял больше нет, но могу дать запасную простыню.
Торопливо мотаю головой: не хватало ещё больше неудобств ему причинять. Перед глазами тут же всё плывёт, и виски сжимает болью.