Ускориться. Син рычит и сжимает меня сильнее, а в голове мечутся даже не слова – образы: просьба и что-то вроде «сделаешь так ещё раз – убью».
Ладно, даже мне уже сложно терпеть: хоть я чувствую всё только через его сознание, но ощущения такие яркие…
Быстрые движения – и вот уже рубеж, теперь главное держать темп…
Боже, никогда не представлял, что чужой оргазм, разворачивающийся в твоём сознании, может быть настолько прекрасен: словно в темноте душной летней ночи стоишь на рельсах, дрожащих от приближения огромного скоростного поезда, а в следующее мгновение он налетает – и выбивает дух, волоча твоё обессиленное тело за собой ещё целую минуту.
Син, запрокинув голову, стонет в голос, а я постепенно замедляю движение, осматривая его, жадно ловя каждую мелочь: румянец на щеках, пульсирующую жилку на шее, тяжело вздымающуюся грудь… Член в моей руке ритмично подрагивает, и я невольно улыбаюсь – у меня всё же получилось сделать… ну, может, не «лучше всего, что было раньше», но достаточно хорошо.
Но тем временем пора бы обратить внимание и на собственные ощущения: я не заметил, как тоже начал пыхтеть будто паровоз, а стояк теперь не получится просто игнорировать. Но сейчас уже как-то странно продолжать самому – ведь то, что видится нормальным в момент возбуждения, после оргазма может показаться неприятным. Вдруг Сину будет не очень, что я тут… Да ещё на нём верхом… Может, в туалет уйти и там закончить?
Однако Син, уже почти отдышавшись, сгребает меня в охапку и крепко прижимает к себе – ага, ляпнув в лужу спермы на животе.
Поскольку наши сознания всё ещё перепутаны, над ухом тут же раздаётся:
– А ты такой брезгливый?
– Да нет. Просто… Мокро и холодно.
– Но ты же это переживёшь?
По привычке хочется ответить саркастически или уж хотя бы шутливо, но…
– Конечно.
Утыкаюсь носом в его подмышку, втягиваю запах пота, трусь щекой о горячую кожу. Неловко, но всё же очень хочется это сказать, и я добавляю мысленное: «Для тебя – всё, что хочешь».
«Тогда я хочу, чтобы ты кончил. Здесь. Для меня».
Вдоль позвоночника легонько пробегают когти – сознание отзывается искрами мурашек.
Поднимаю голову, заглядываю ему в лицо, на что Син усмехается совершенно пакостно, тянет меня к себе, утыкается губами в ухо и мурлычет:
– Ты ахуенно кончаешь. Смотрел бы и смотрел, – зубы на мгновение прикусывают мочку. – Можно ведь?
– Если хочешь…
– Ещё как хочу.
Отвлекается на подушку под головой, тянет её выше, чтобы можно было сесть, – по боку стекает капля спермы, но Син успевает перехватить её и спасти матрас. Поджимает губы, указывает мне на ворох одежды на полу.