Семецкий наклонился к ней, опасливо принюхался и тут же отпрянул.
Женщина кивнула.
– У самой от него голова болит.
Сталкер по-хозяйски сгрёб её пачку, тряхнул и вытянул сигарету зубами.
– Так и что, твоя теперь тоже «авторка»?
Аделаида вздохнула.
– Докатился прогресс и до нашей деревни. Теперь я себя уважаю как никто другой. Вот только без секса трудно…
Семецкий накрыл лежащую на столе руку женщины ладонью.
– Если бы я мог – ты же знаешь – я бы для тебя всё… Даже несмотря на одеколон.
Аделаида легко улыбнулась в ответ.
– Спасибо, Юрочка. Я знаю.
Она протянула руку и почесала Семецкого за ухом, от чего тот довольно заворчал.
Тем временем зеленоглазый парень, не отрывая настороженного взгляда от происходящего за столом, начал плавно сползать со стула. Его колени уже коснулись пола, как вдруг рука сталкера молниеносным движением ухватила его за ухо и сильно потянула вверх.
– Куда собрался, пацан?
Парень дёрнулся, однако безуспешно.
– Какой я тебе пацан?! У меня, между прочим, свой бизнес и двухэтажная квартира… – он резко погрустнел и продолжил тихо, – на Вознесенском… Была…
Аделаида и Семецкий переглянулись, и женщина задумчиво протянула:
– А ты, случаем, не начальник Мирослава? У которого в офисе был диван, превратившийся в кровать?
Мальчишка тяжело вздохнул и кивнул, не поднимая глаз.
– Ну да. Меня Влад зовут. Сначала у меня офис был – на Вознесенском. Там был диван. Затем это стала двухэтажная квартира, с кроватью. А потом авторка и вовсе решила, что нужно сделать меня школьником. Теперь я живу с предками в однушке, и это не кайфово. Ещё и русичка эта тупая цепляется…
За столом празднующей компании раздались перекрывающие всё вокруг крики: «За следующую премию!», звон бокалов и пьяный женский голос: «Ох, Венечка, ты так детально прописан, я прям не могу…».
Аделаида перевела взгляд на парня и потрясла его за плечо, чтобы вернуть себе его внимание.
– Так что там Мирослав? Давно его не было видно.
Мальчишка вздохнул.
– Нет его больше.
Решительным движением женщина сгребла Влада за футболку, ногти второй руки уткнув ему под нижнюю челюсть.
– Чувствуешь?
Парень почти беззвучно выдохнул:
– Ага…
– А раз чувствуешь – лучше бы тебе сказать всё как на духу. Затрахал, небось, его до смерти? Он говорил, что ты – та ещё сволочь…
Стараясь не шевелить лицом – словно на приёме у стоматолога, вколовшего ему лошадиную дозу анестезии – Влад зашелестел:
– Да ты посмотри на меня – кого я могу затрахать? А Мирослава больше нет, его теперь Ян зовут. Живёт в соседней квартире. Крутой такой. Байкер…
Аделаида присвистнула.