Зато сердце грела теплая искорка, что ПОЛУЧИЛОСЬ, и я отыскал Егора.
«И больше ничего не буду должен Светке за ТО, единственное, проявление слабости».
Глава двадцать четвертая
20 января 2014 года, понедельник
(продолжение)
***
– Так вот, – продолжил генерал, – я понял две истины. Первая: Сатана может дать все, кроме счастья. И второе: каждый, кто стал на эту дорогу – плохо кончит. Невзирая на все полученные преференции. Так какой смысл во всей этой суете? В деньгах, в положении, в карьере?
Он вопросительно посмотрел на меня. Я притворно снизал плечами. Мне было все равно от его рефлексии.
– Нет, есть все-таки один смысл. Одна отдушина. Единственное, что может служить утешением: с высоты своего положения я могу позволить себе хоть каждый день менять красивых девок, и даже замужних женщин – что мне более по душе. Практически любых. За редким исключением…
Он поднял на меня захмелевшие глаза, ища понимания.
Он его нашел.
– Ладно, отпускаю. А то тебя начальник Дарницкой милиции заждался. Езжай, забери своего оболтуса… Дожились: еврей-фашист. Куда катится мир!
Он нажал кнопку на пульте. Не прошло и десяти секунд, как зашел адъютант.
– Проведи Игоря Владимировича во двор, – сказал ему генерал. – Организуй любую свободную машину, пусть закинет в Дарницкое, потом домой, куда тот укажет. И это… – он запнулся, глянул на меня, – скажи, чтоб эта, новенькая, из канцелярии, как ее? Инга, кажется. Пусть эта Инга ко мне зайдет с отчетом о стажировке. Но сначала пусть забежит в душ, в спортзале, и подмоется. Организуй.
***
На милицейской машине, без приключений, я добрался к Дарницкому управлению милиции.
Без лишних вопросов мне вывели и выдали помятого Егора.
– Ну что, фашист недоделанный, – зло сказал я, когда мы уселись в тот же служебный автомобиль.
Водитель – седоусый сержант – только хмыкнул.
– Всыпать бы тебе, да руки марать не хочется, – бубнил я. – Мать бы пожалел. Ты зачем на Майдан поперся?
– Там много наших.
– Дурак! Неужели не понимаешь, что вами манипулируют!
– Вы, старшее поколение – совки – привыкли жить в рабстве, – сквозь зубы процедил Егор и отвернулся к окну. – Мы так жить не можем. И не будем!
– Идейный… Ты хоть знаешь, где ваши «идеи» писаны, кем и для чего придуманы?
– Вы не понимаете.
– Зато кураторы вашей шоблы ВСЕ хорошо понимают.
Егор не ответил.
По дороге мы больше не говорили.
Я привез его домой, отдал матери. Не слушая слезных благодарностей, ушел к себе.
На душе было мерзко.
Глава двадцать пятая
Вечер 20 января – день 21 января 2014 года,
понедельник – вторник
***
Был вечер двадцать первого января. Мы с Верой замерли «ложечкой». Она тихонечко, как ребенок, посапывала и пукала губками. Она спала.