Июль, 1956
– Ты окончательно спятил, Алан.
Уильям тяжело выдохнул, положив телефонную трубку и сочувствующим взглядом посмотрел на своё отражение в зеркале.
Уилл не был любителем дальних поездок. Но и отказаться от приглашения объявившегося через двадцать лет Алана он просто не мог. В конце концов в их последнюю встречу он практически назвал Маккензи своим лучшим другом.
Британия в первый же день встретила Уильяма грозой и штормовым ветром, сдувающим с улиц людей, словно осенние листья. Других друзей у Уилла не осталось – последний раз он виделся с Даниэлем Куэрво на его свадьбе, куда Уильяма пригласили шафером, а потом… а потом Уильям сменил адрес и исчез из жизни Даниэля, как в своё время исчез из его собственной жизни Алан Маккензи.
По которому, к слову, Уильям уже успел соскучиться, а потом просто не мог не принять его приглашение.
Маленький неприветливый на первый взгляд двухэтажный городок встретил Уильяма мелодичными переливами птиц. Весна в этом году выдалась ранняя и даже ко всеобщей неожиданности тёплая. Лужи зеркалами хлюпали под ногами, отражая в себе невысокие пологие холмы, покрытые пожухлой зеленоватой травой, и распростёршееся над ними голубое небо. Ветер завывал, проносился вдоль тротуара, заглядывал за углы домов и протяжно вскрикивал, когда на его пути возникал очередной тупик. Длинные узкие улочки тянулись, переплетались между собой, завязывались в замысловатые узлы; а поросшие мхом дома причудливо возвышались над людьми своими потемневшими от времени окнами и остроконечными черепичными крышами. Могло даже показаться, что время в этом городке остановилось, а люди давно из него исчезли, чтобы не нарушать своими жизнями безмятежное течение времени.
Однако первое впечатление часто очень обманчиво.
Стоило Уильяму ступить на мощёную крупным булыжником улицу, как под ноги ему откуда-то сверху тут же опрокинулось ведро воды, яркими красками расплёскиваясь по серому камню, а вслед донеслась определённо не слишком замысловатая деревенская брань.
Уильям неожиданно для себя обрадовался. Все вокруг ожило и потонуло в громких гудках машин, девичьей болтовне, пьяных спорах и супружеской ругани. Из булочной неподалёку донёсся аромат свежей выпечки, от которого тут же свело желудок. Мужчина в кафе напротив приветливо отсалютовал Уиллу чашечкой кофе, оглянулся, убедился, что никто не него больше не смотрит, достал из внутреннего кармана куртки флягу и щедрой рукой плеснул в кофе свой напиток. Почтальон звонко и пронзительно предупредил о своём приближении на велосипеде, а тучный краснолицый полицейский наматывал на толстый палец короткий ус. Группка девушек, звонко хохоча, промчалась мимо замершего на месте Уилла и дружно обернулась, чтобы оценить его взглядом. Поднявшийся ветер зацепился своими длинными тонкими пальцами за подолы пышных шерстяных юбок и резким рывком подкинул их вверх, заливаясь низким грудным хохотом дымовых проходов.