– Толик, слушай, я подумал, что ты у меня тут устаешь сильно. Отдохнуть не хочешь?
– Вас достала моя несуразность?
– Нет, с чего?
– До отпуска я еще не доработал.
– А, ты про это, – он обернулся, и только сейчас я увидел, что Эсфирь попрощалась с кухаркой Варей и куда-то поспешила. – Милая, погоди! – крикнул Семеныч ей вслед. – Подойди-ка, пожалуйста.
Первый раз тогда мы с ней встретились взглядом. Смотрела на меня с любопытством и легким высокомерием. Конечно, я в этом загоне самый жалкий из баранов.
– Слушаю, дорогой.
Спустя несколько стандартных фраз они начали спорить. Даже не думал, что стану свидетелем такой внезапной ссоры. Его доводы были разумны. Он ее любил, чувствовал опасность, хотел уберечь. С другой стороны, она говорила более осмысленно. Ну что за монстр, действительно? Нет в этом мире монстров. С этим я был согласен. Здесь не существует магии, уж я-то готов был в этом поклясться. Да и прогуливалась она со своей сучкой не слишком поздно. И как заметила Эсфирь, собака учует дикое животное получше любого из нас. Убережет хозяйку.
– Зачем мне он? – бросила она презрительно.
“Совершенно незачем”, – согласился про себя я.
– И все-таки, милая, пусть он погуляет с вами. Мне так будет спокойнее. Пока все… не уладится.
Еще пару минут уже надоевшей мне супружеской перебранки ― и Эсфирь согласилась. Муж был рад, а я растерян. Поплелся за ней, проклиная себя за то, что плохо работал. Глядишь, не вляпался бы в это странное поручение.
Мы не подружились, хотя я надеялся. Сколько бы я ни пытался проявить свое очарование, Эсфирь смотрела сквозь меня, иногда выдавая дежурные ответы. Чувствовал себя раздавленным. Работа дрянь, мир дрянь и отношение ко мне, будто я муха, бездумно ползающая по коровьей лепешке.
Каждый вечер мы выходили с ней на пустырь, она занималась с собакой, очаровывала грацией, воодушевляла звонким ласковым смехом. Только здесь, в этот час уединения от рядовой жизни, она становилась пленительно свободной и волнительно трепетной. Я стоял поодаль, бесцельно глядя то на Эсфирь, то на заброшенные здания вдалеке. Пытался уловить хоть какое-нибудь таинственное движение в темной заброшке, но ничего, ровным счетом ничего необычного не происходило. И вправду волки, несчастье, но такое обыденное.
Но однажды появился он. Молодой мужчина вышел к нам из небольшого пролеска, перепрыгнул грязную лужу и, к моему удивлению, по-дружески попросил у собаки лапу. Та дала, всем видом показывая, что незнакомец ей как минимум знаком. Я растерялся.
– Это мой друг, – обратилась ко мне Эсфирь. – Мы сейчас сходим на завод, а ты можешь идти. И, думаю, тебе не стоит об этом говорить моему мужу.