– Эбби, Эбби, не плачь, – шептал он гортанно в ее волосы. – Мы попробуем еще раз и получится лучше.
Однако он понимал, о чем на самом деле плачет Эбби. Он понимал, насколько далеко она отошла от своих моральных норм. Поэтому он обращался с ней нежно, мягко воркуя нежные слова и гладя волосы на затылке и висках. Как же все могло случиться так неправильно, гадал Джесси.
Ох, Джесс, я х... хочу, чтобы мои воспоминания об этой н... ночи были хорошими. •И не х... хочу, чтобы мы в... воевали еще и ночью. Я хочу, чтобы мы д... доставляли друг Другу удовольствие.
– Ш-ш-ш, Эбби, существует целая уйма способов. – Он осушил ее щеки кончиком простыни. – Уйма способов, а у нас есть уйма времени.
– Тогда покажи мне, Джесс, покажи, – умоляла она, отчаянно желая, чтобы эта ночь не кончилась одиночеством. Его рука замерла. Он поцеловал Абигейл в лоб. Она услышала, как он сглотнул.
– Я не могу прямо сейчас. Мужчинам требуется время для восстановления сил, Эбби, и моей ноге тоже нужно отдохнуть. Но через некоторое время... Хорошо?
Но она ему не поверила. Теперь она была уверена, что он просто утешал ее за то, что она в свой первый раз сделала так мало. Джесси снова повернулся на спину и испустил вздох, полностью выпрямив ногу. Абигейл лежала не двигаясь, глядя в потолок, и проигрывала все заново в своей памяти. То, что она узнала за эту ночь о Джесси Дюфрейне, заставило ее вновь пересмотреть свое мнение о нем. Она больше не считала его развратником, но внимательным, нежным любовником. Не бесстрашным, как она думала, а человечным, с такими же опасениями, какие были и у нее. Он всегда выглядел таким наглым и не сомневающимся, когда дразнил ее. Она узнала, что за бравадой скрывается душевная тонкость, это было откровением. Даже разочаровавшись в ней, пытался успокоить ее, говорил нежные слова, брал вину на себя.
Как она сможет посмотреть ему в лицо утром? Как она сможет проснуться здесь и посмотреть в его темные глаза, когда ни для одного из них не будет секретом, что они занимались любовью ужасно? Как уже было однажды в этой комнате, Абигейл, притворяясь, что спит, лежала неподвижно и ждала, когда сон одолеет Джесси, чтобы она могла ускользнуть. Но большая, тяжелая рука, поискав в темноте, зарылась ей в волосы, пригладила их, потом повернула Абигейл на бок и притянула к груди. Он уткнулся подбородком в ее макушку. Веки Абигейл затрепетали, она вздохнула и осталась лежать, чувствуя себя очень удобно в этой колыбели. Через несколько минут Джесси медленно провел своей рукой по ее волосам. Его коричневая грудь казалась шелковой под подбородком Эбби. Абигейл сказала себе, что надо встать и уйти – что она скажет ему завтра утром? Но здесь она чувствовала себя в безопасности, как птица в своем гнезде. Рука Джесси становилась все тяжелее и потом замерла. Другая рука, лежавшая поперек бедра Эбби, один раз судорожно дернулась. Дыхание Джесси стало более ровным, ее веки вяло опустились, и все члены Эбби охватила какая-то слабость, не похожая ни на что. Она поняла, что засыпает в руках Джесси Дюфрейна. Она поняла, что он был нежным и внимательным любовником. Она поняла, что должна проснуться завтра утром и знать, что он уезжает. Но все это перестало иметь значение.